В другой раз, может быть. Он ведь проведет в этих краях пару недель, и всегда можно попросить дядюшку Роя показать ему музей – если у дяди будет настроение и не потерялся ключ.
Говард подумал о наброске Хокусаи, висящем на стене в доме Грэхема, который остался милях в десяти к югу. Пора на него взглянуть. Плевать на прачечную и звонки. Он ждал достаточно долго. Почти два года прошло с тех пор, как он написал Грэхему, предлагая передать набросок в музей Санта-Анны, так сказать, в «постоянное пользование». Грэхем сможет списать это с налогов. А Говард использует рисунок как центральный экспонат в новом крыле восточного искусства.
Два года назад это казалось проявлением инициативы – чем-то новым. Но послав письмо, он почти год не получал ответа и почти позабыл про свою просьбу. А потом вдруг получил письмо с согласием на это «постоянное пользование».
Но Грэхем отказался посылать рисунок – Говард должен приехать за ним сам. Целый год Говард только смотрел на письмо. А потом месяц назад что-то в нем сдвинулось – сны, случайно найденная лилия-оригами, – и он начал чувствовать себя как человек, чья душа выздоравливает после долгой засухи.
Он придумал, что поедет на юг, – поедет длинным извилистым маршрутом, по проселкам мимо заброшенных пляжей и примитивных кемпингов. Это будет ни больше ни меньше как попытка разобраться в самом себе. Он заглянет к дядюшке Рою и тете Эдите в Форт-Брэгг, заново познакомится с Сильвией. Он потратит на это месяц, совсем как в старые времена. Его начальнице миссис Глисон идея месячного отпуска не понравилась, но Говард показал ей письмо Грэхема, и это решило дело. Дату он закрыл большим пальцем.
Вокруг стоящего на обочине грузовичка сгустился туман, с нависшей ветки капала на крышу вода. Вокруг дверец свистел соленый ветер, и Говард завел мотор, чтобы включилась печка. Когда вхолостую заработал двигатель, сидеть дольше показалось бессмысленным, поэтому он подкатил к обочине шоссе и вгляделся в темную низинку. Из-за поворота внизу вынырнули два снопа света, сама машина пока оставалась невидимой в тумане. Не сумев определить, насколько она далеко, Говард решил переждать, уступая дорогу неизвестному.
Характерный рев сыротерки, какой бывает у моторов «фольксвагена», Говард распознал еще до того, как мини-вэн материализовался из тумана. Мини-вэн ехал медленно даже для «фольксвагена», точно глубоководная рыбина, рыщущая по океанским впадинам. То он был призрачным, скрытым туманом, но вот уже обрел реальность. Говарду вдруг вспомнился дядин «студебекер» с привидениями в цилиндрах, и он непроизвольно включил заднюю передачу, будто мог бы спастись, рванув задом в лес.
Когда мини-вэн подъехал ближе, Говарду сперва показалось, что он покрыт веточками и листьями, точь-в-точь существо из недр леса. Но это были не листья, а всякая всячина, выброшенная на берег прибоем и слоями наклеенная на мини-вэн так, что свободным осталось только лобовое стекло и окна спереди. Сухие водоросли и кораллы, морские звезды и рачки, группки ракушек, рыбьи скелеты и морские раковины покрывали «фольксваген» множеством слоев, и он казался приливной заводью на колесах. Рыча, мини-вэн карабкался на холм, подсвеченный изнутри таинственным зеленным сиянием приборной панели. Лицо водителя пряталось в тени.
Говард снова переключил передачу и только тут сообразил, что сидит, изумленно разинув рот. Проследив, как мини-вэн исчезает в тумане за поворотом, он заметил на заду у него большое пустое пятно: наклеенное отвалилось – из-за жара выхлопов, наверное. И внезапно «фолькс» показался убогим, точно пропущенные абзацы разрушили чары истории с привидениями.
И все же что-то в мини-вэне, в том, что он его видел, напомнило ему дядин музей и каменный дом Майкла Грэхема с его башенками и переходами. Сама атмосфера северного побережья была маниакальной – заросшие холмы и лощинки и вечный туман, странная притягательность стойки с безвкусными переводными картинками. Ему пришло в голову, что в этом глубоководном мини-вэне было что-то правильное и естественное, будто бы само собой разумеющееся. Он неловко хохотнул, напомнив себе, что эксцентриков на побережье пруд пруди. У них, наверное, и свой клуб есть с карточками, наподобие удостоверений «Менсы». Всемирный клуб интеллектуалов. – Здесь и далее примеч. пер .


Через неделю тумана и одиночества он сам, вероятно, будет готов к ним попроситься.
Неудивительно, что дядюшка Рой помешался на привидениях. Они прямо-таки витали в туманном воздухе. Впервые с тех пор, как неделю назад он уехал из дома, ему захотелось человеческого общения – пусть даже с Грэхемом. Выехав на шоссе, он двинулся назад на юг. До каменного дома он доберется засветло, еще останется час до темноты.

2

Лимузин полз по запруженным улицам Сан-Франциско: по Грэнт-стрит, через Чайнатаун, оттуда на Норт-бич. Стоял июль, тротуары запрудили туристы, плотный поток машин едва двигался и в том и в другом направлении, взад-вперед между бамперами осторожно лавировали пешеходы. Элоиза Лейми не могла взять в толк, почему какой-то идиот-водитель пропустил свой поворот и теперь перегораживает магистраль через город. По глупости, наверное. Или по наглой развязной злобе – так тратить время бедной пожилой женщины, которая в городе одна-одинешенька, которую любой обидеть может.
Впрочем, она промолчала. Потерянного не воротишь. Можно проклинать и бесноваться, но от этого к месту назначения они не прибудут ни минутой раньше. Наемному шоферу все равно дела нет. Она могла бы купить службу подачи лимузинов целиком и выгнать разгильдяя, а ему все равно было бы наплевать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146