— Нет, не я.
— Не вы? А кто же тогда? Какой-то свободный журналист?
— Не-ет...
Фразы становились отрывистыми, очевидно, собеседник пребывал в смятении.
— Мне хотелось бы встретиться с вами и поговорить поподробнее.
Ситуация вдруг резко изменилась.
— Я не возражаю, но...
— Где вы сейчас?
— На Син-Маруко.
— Как насчет встречи после обеда?
Наконец Сиро назначил мужчине время встречи. Вечер их обоих устраивал, поскольку совещание Сиро с Симидзу должно было состояться днем. Поэтому они договорились встретиться в чайном домике перед станцией «Симбаси» в шесть часов.
— Если я опоздаю, тогда книжный магазинчик издательства «Иидзима».
Сиро положил трубку.
* * *
На протянутой ему визитной карточке не было указано никакой должности, только надпись: «Магазин издательства К., Тадацу Иидзима».
Сиро тоже протянул ему свою визитную карточку: «Генеральный директор акционерного общества и учебного заведения „Бун-бун“».
Иидзима внимательно посмотрел на карточку и удивленно воскликнул:
— «Бун-бун!» — он приподнял визитку и сравнил фотографию с оригиналом.
Одетый в простые джинсы и майку, мужчина напоминал заурядного служащего с правильными чертами лица. На вид ему можно было дать лет тридцать пять, но почему-то в нем ощущался холостяцкий запах.
Вечером в районе было полным-полно возвращающихся с работы служащих. Группами по три-пять человек они разбредались по идзакая, поэтому в чайных домиках было пусто. В маленьком заведении, помимо Сиро и Иидзима, оказалась всего одна парочка.
Наконец мужчина спросил о происхождении названия «Бун-бун».
— Когда занятия у детей слишком затягивались, они начинали гудеть «гун-гун», а некоторым слышалось «бун-бун».
Такое непринужденное объяснение обычно служило началом беседы. Особенно при первой встрече оно часто вызывало непринужденную улыбку и способствовало гладкому как по маслу разговору. Однако с Иидзима этот примитивный прием не сработал. Он опустил визитку на стол, отпил глоток воды и спросил:
— Может, кофе?
— Нет, воду со льдом, — ответил Сиро.
Иидзима слегка приподнял руку и произнес:
— Принесите два льда!
На некоторое время улыбка исчезла с его лица, мужчина так сильно нахмурил брови, что они сошлись на переносице, и он то ли выжидающе, то ли с сомнением посмотрел на Сиро.
— Мураками-сан, вы принесли эти гранки?
— Нет.
Вначале он раздумывал, не взять ли их с собой, но потом решил оставить дома, предположив, что они вряд ли потребуются.
— Вот оно что... — Иидзима стал рыться в сумке. — Вот посмотрите этот образец.
Сиро взял книгу и просмотрел оглавление. Все шесть глав были о разных «новых религиях», которым и была посвящена книга. Он решил поочередно просмотреть все пояснения к ним, однако «Тэнти Коронкай» среди них не было. На первой странице гранок стояли цифры 91, но когда он нашел эту страницу, то обнаружил, что ее занимает не имеющая никакого отношения к секте фотография горного отшельника — ямабуси. В гранках текст шел в два столбца, а здесь — в один. Из-за того, что убрали одну главу, книга не стала тоньше, потому что два столбца заменили одним.
— Действительно, главы о «Тэнти Коронкай» в этой книге нет.
— Это потому, что на меня оказали давление. Я вынужден был заменить текст из двух колонок на текст в одну колонку, благодаря чему мне удалось добиться издания книги.
— Что за давление?
— На меня оказали давление из фирмы, связанной с производством пластинок, и я немного перепугался. Вероятно, среди верующих числилась одна из их звезд.
— Такое часто бывает?
— Нет, редко, Мураками-сан. Вы, вероятно, читали эти гранки? И каково ваше впечатление? — Иидзима постарался побыстрее замять разговор о фирме грамзаписи.
— Хотя я никогда не был под бомбежкой, та сцена произвела на меня жуткое впечатление.
Иидзима прищурился.
— Хотя все было написано от третьего лица, в последний момент я заменил его на первое. Мне показалось, что это происходит не с Тэрутака Кагэяма, а со мной.
— Ого! И вам это не показалось странным?
— Разумеется, но как-то так получилось.
— Например, там, помните, описывалась железнодорожная катастрофа?
— Да, — утвердительно кивнул Сиро, эта сцена тоже произвела на него глубокое впечатление.
— Это... было на самом деле. Описание этой катастрофы имеется в дневнике Тэрутака Кагэяма под датой 21 октября 1949 года. Я проверял по газетам.
— Вам это не кажется странным? Ведь двое других, ехавших на том легком грузовичке, скончались на месте.
— Если бы такого описания не оставил сам Тэрутака Кагэяма, автор не стал бы об этом упоминать.
У Сиро в этом не было ни малейшего сомнения.
— Но как такое произошло? — спросил Сиро, и тут Иидзима широко открыл глаза и подался вперед:
— Почему вы не верите? Ведь вы об этом ничего не знаете! Замысел этой книги родился полгода назад. А Тэрутака Кагэяма умер ровно за год до того.
— Значит, его уже нет в живых?
Сиро смирился с этой мыслью. Его познания о сектах были очень скудными. Особенно о мелких «новых религиях» он знал совсем мало и не обратил бы никакого внимания на сообщение о смерти основателя одной из них. Ведь когда он обнаружил в подвале молельного зала «Тэнти Коронкай» бронзовую статую, то ничуть не удивился, что она изображает наставника секты. После смерти он стал богом, и тогда изготовили бронзовую статую. Будь он еще жив, ее бы не было.
И тут Сиро вспомнил, что было написано в гранках.
— Вы использовали какие-то материалы, автором которых являлся Тэрутака Кагэяма?
— Нет, их не существует.
— Нет? Он ничего не написал?
— Написал. «Крик с небес», но, сколько я ни искал, в нем нет ни малейшего упоминания ни о железнодорожной катастрофе, ни о воздушных налетах, ни о пребывании на горе Хорайдзисан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109