Время от времени, без всякого видимого принципа, в коридор вливались проходы помельче. Немногочисленные местные жители спешили по своим делам, не глядя на Натаниэля с Сильвией.
Пол тут был жестче, чем обычно, и звук шагов разносился более гулким эхом.
– Это один из старых жилых секторов. Здесь в основном селятся те, кому не нравится в башнях. Построен сразу после Мятежа.
Сильвия свернула в боковой коридор, завела Натаниэля за небольшой изгиб, и они очутились в тупике. Впрочем, понял это эколитарий не сразу.
На первый взгляд ему показалось, будто он очутился в садике, каким-то образом втиснутом в лабиринты кроличьих нор. Потом он разглядел под невысокими деревьями столики, укрытые балдахинами и залитые мягким светом. Почти все они были заняты.
Сильвия повела его по усыпанной гравием дорожке мимо живой изгороди и отыскала столик на двоих, стоящий поодаль.
– Изумлен, поражен, восхищен, едва языка не лишился, – пробормотал Натаниэль. – Но все же не лишился.
– Надеюсь, – засмеялась Сильвия.
– Как скажете, любезная леди. Я весь ваш.
Так оно и было, потому что весь вечер Сильвия вела себя настолько легко и беззаботно, что Натаниэль и думать забыл о том, что она – хорошо обученный агент разведки.
– Сядем?
Он сел. Сильвия заняла место напротив, взяла красную салфетку и уложила у себя на коленях.
– Позвольте, любезный посланник, я обойдусь без обиняков. – Она посмотрела на эколитария, и тот увидел, что вся ее игривость куда-то испарилась, а глаза сделались холодны, как серый лед. – Первое: я понимаю, с какой безвыходной ситуацией вы столкнулись. Второе: вы вели себя как истинный джентльмен, будучи при этом полным ублюдком. Третье: вы просили меня доверять вам, я вас послушалась, в результате погибло множество людей. Это было необходимо, однако мне не понравилось. Четвертое: я помогла вам, но не хочу это обсуждать. Пятое: ничего не могу поделать с тем, что вы мне нравитесь. Шестое: я угощаю.
Эколитарию почти удалось сохранить бесстрастное выражение на лице, несмотря на тугой комок, угнездившийся где-то в глубине желудка.
Сильвия улыбнулась. Холодность тона пропала, будто ее выключили при помощи рубильника.
– Этот садик сажали вручную, стебелек за стебельком. Владелец сам все сделал. Уникальное явление для «Норам микроникс», а может – и для всей Терры. Еда тоже не уступает обстановке.
– Пожалуй, во всей галактике другого такого места не найдешь, – промолвил Натаниэль. – Никогда не видел таких цветов, деревьев, тропинок. Да еще все под крышей.
Из-за кустов появилась черноволосая черноглазая девушка. Она молча взглянула на Сильвию, та кивнула. Официантка исчезла и вскоре вернулась с хрупкими хрустальными бокалами, наполненными золотистой жидкостью.
– Сперва понюхайте, – предупредила Сильвия.
Натаниэль понюхал. Дать определение запаху напитка он не смог, но его тепло заставляло подумать о летнем вечере и расслабить усталые руки и ноги.
Сильвия сделала небольшой глоток. Спустя несколько секунд эколитарий последовал ее примеру. Вкус оказался крепче, чем можно было предположить, хотя жидкость ничуть не горчила.
– Вы все заранее подготовили, да?
– Абсолютно все. Воспоминания – самое важное, что вы увезете с собой на Аккорд. Я хочу, чтобы вы не забыли этот ужин.
– И Империю? – поддразнил ее Натаниэль.
– Империя – это люди. Кажется, это вы сами говорили. А звезды у нас общие.
– Как же вы с такими интересами сумели перейти от занятий балетом к дипломатической карьере и работе на сенатора? – спросил эколитарий, подразумевая еще: «И как вы попали в разведку?»
– Это долгая история, она не подходит для сегодняшнего вечера. Скажем просто, что я не люблю подолгу заниматься одним и тем же, если не считать балета, а путь в балет мне был закрыт по уже обсуждавшимся причинам. Вот я и меняюсь по мере сил. Может, когда-нибудь эмигрирую… только назад уже нельзя будет вернуться. Это не так просто.
Вновь появилась официантка с двумя порциями салата. Натаниэль коснулся кромки своей тарелочки.
– Настоящий фарфор, – заметила танцовщица, она же – разведчица.
Свет в садике притушили, небольшой фонарь, стоявший у них на столике, сам собой зажегся.
Натаниэль допил спиртное. Сильвия свой бокал давно осушила и теперь ела зелень. Эколитарий последовал ее примеру. Салат оказался так же хорош – по-своему, конечно, – как и напиток.
– Лорд Уэйлер.
Он поднял голову.
– Что вы думаете об Империи? Честно, искренне?
– Вы хотите, чтобы вам ответил дипломат? Или эколитарий?
Она молча смотрела на него.
– Трудно переложить ощущения в слова, к тому же на чужом языке. Но я попробую.
– Не спешите. Я подожду.
– Империя бывает разной, очень разной! Она велика, вечно давит на Аккорд. Иные боятся ее, потому что она такая большая. Иные желают, чтобы она исчезла. Иные хотели бы ее уничтожить.
– А вы?
– Боюсь, Империя мертва в своем сердце. Хотя никто, кроме, может быть, самого императора и еще немногих, этого не сознает.
Он пожевал.
– Мечты и надежды – это тени будущего. И искусство – тоже. В Зале скульптуры было совсем мало людей. Вы видели танцовщицу. Я глазел на человека, вырывавшегося за пределы земной сферы. Но где остальные мечтатели? Дворец императора не взмывает к небесам, он прячется под землю.
– А как же развитие, новые системы, исследования, победы в битвах?
– Все это идет не из сердца Империи. Молодые жители внешних систем сражаются и истекают кровью. Как и Аккорд, однажды они захотят видеть свои собственные сны. Я надеюсь, что Империя достаточно мудра, чтобы понять, когда это время настанет. Но сомневаюсь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74