Кризис достиг апогея, когда Эрик Клэптон, на чью помощь очень рассчитывал Джордж, укололся какой-то дрянью, разбавленной тальком, и оказался в коме. Лорд Харлич, отец подружки Эрика, Элис Ормсби Гор, призвал на помощь Аллена Кляйна, тот, в свою очередь, позвонил доктору Уильяму Заму, у которого лечились все сотрудники «АВКСО», и Зам поставил великого гитариста на ноги при помощи метадона. В этот момент Джон и Иоко поняли, кто в Нью-Йорке мог при необходимости оказаться им полезен.
К тому времени на Леннона со всех сторон оказывали давление, уговаривая принять участие в концерте. Кляйн хотел, чтобы Джон присоединился к Джорджу и Ринго, так как это могло повлиять и на Пола, в случае чего Кляйн получал неплохой шанс на осуществление своей высшей цели – съемок фильма «Битлз-111». Этот фильм, для которого он придумал сентиментальное название «Длинный и извилистый путь», он представлял себе как монтаж из отрывков сегодняшнего концерта и реминисценций из эпохи битломании. Джордж тоже хотел, чтобы Джон принял участие в шоу, поскольку сильно нуждался в его поддержке и считал себя вправе требовать ее, ибо сам не раз помогал Леннону все эти годы. Самое сильное давление исходило со стороны Йоко, которая пришла в возбуждение при мысли о возможности подняться на огромную сцену и получить часть той огромной рекламы, которая ожидала это событие. Большой благотворительный концерт с участием поп-знаменитостей мог стать осуществлением самой сокровенной мечты для женщины, которая всегда стремилась выглядеть благодетелем рода человеческого.
Представление Джона Леннона о Бангладеш было негативным. Он всегда терпеть не мог любую благотворительность. Именно этим объясняется то, что из более чем 1400 публичных выступлений «Битлз» только один или два раза играли бесплатно. Джон всю жизнь считал, что благотворительность сродни латанию дыр: если сегодня ты залатал одну, завтра обязательно возникнет другая. Кроме того, в мероприятиях такого рода деньги зарабатывают все, кто хоть каким-то боком с ними связан, за исключением самих исполнителей. Но больше всего самолюбие Леннона в тот момент было уязвлено тем, что Аллен Кляйн работал двадцать четыре часа в сутки на одного Джорджа Харрисона.
После оглушительного успеха песни «My Sweet Lord» и тройного альбома Джорджа «All Things Must Pass», вышедшего в ноябре 1970 года, как раз за месяц до «Primal Scream Album», который собрал прекрасную критику, но не радовал объемом продаж, Джона Леннона снедала зависть. Куда бы он ни пошел, всюду его навязчиво преследовали мелодии Харрисона. И вот теперь, когда Джон собирался выпустить собственный диск, способный вновь принести ему мировую славу, застенчивый Джордж, которого они с Полом никогда не принимали всерьез, вновь привлек к себе всеобщее внимание. Но и это было еще не все. Допустим, Джон проявит великодушие и выйдет на сцену вместе с Джорджем и Ринго, но что, если там вдруг появится и Пол? Одним махом будет стерто все, что Джон говорил в течение двух последних лет. Миф возродится из пепла! Поэтому его ответом могло быть только твердое «Нет!».
Но был ли Леннон способен противостоять Йоко? Не более двух или трех раз за все эти годы Джону удалось отстоять свое мнение по серьезному вопросу, при этом каждый раз он приходил в состояние ярости – именно это он и проделал на рассвете 31 июля 1971 года, за день до концерта. В то утро Дэна Рихтера разбудил телефонный звонок – это был Джон, который сообщил, что немедленно отправляется в аэропорт. Рихтер наскоро оделся и ринулся в апартаменты Леннонов, расположенные на том же этаже. Еще с порога он понял, что произошло.
Джон разнес номер в пух и прах. Он расколотил о стену все, что попалось ему под руку, и перевернул мебель вверх дном. Кроме того, он прилично отколошматил Йоко, которая, по всей видимости, отчаянно сопротивлялась: под глазом у Джона красовалась глубокая ссадина, очевидно, полученная в тот момент, когда с него сорвали очки, которые позже были найдены на полу, перекрученные, как крендель. Убедившись в том, что Йоко не ранена, Дэн довез Леннона на такси до аэропорта Кеннеди где Джон, мечтавший как можно скорее убраться из Нью-Йорка, сел на первый же самолет, отправлявшийся в Европу, и улетел в Париж.
Когда Рихтер вернулся в отель, Йоко сообщила ему, что собирается принять участие в концерте без Джона. Дэн приложил все усилия, чтобы отговорить ее, но вскоре, осознав свое бессилие, призвал на помощь Аллена Кляйна, который не только сумел объяснить молодой женщине, насколько губительным мог быть эффект от подобного поступка, но и уговорил ее как можно скорее вернуться к мужу. «С какой стати? – спросила она. – Мне и здесь хорошо!» В этот момент Аллен Кляйн осознал, в чем заключалась суть этого брака: «Он нуждался в ней гораздо больше, чем она в нем». В конце концов Йоко дала убедить себя в том, что улететь тем же вечером домой было прежде всего в ее интересах. Оказавшись на месте, она быстро сумеет утихомирить Джона и заставить его снова вернуться в Нью-Йорк.
В Париже Джон поселился в гостинице «Георг V» и, по собственному признанию, подумывал выйти на улицу, чтобы подцепить проститутку. Его, безусловно, распирало от злости, но в действительности дело здесь было не только в стремлении отомстить. Джон чувствовал себя сексуально неудовлетворенным. Еще за несколько месяцев до этих событий, на Майорке, Джон признавался Аллену Кляйну, что очень разочарован в Йоко как в женщине. «Мне даже не хочется с ней спать! – вздохнул он. – Когда я на ней женился, я был уверен, что в койке ей нет равных. А на самом деле Йоко оказалась пуританкой!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169