Не могу сказать, чтобы это меня удивило, но рань
ше я об этом не думал, но непривычно было принять такую простую и полную ха
рактеристику самого себя. Я хотел, чтобы это было не так, хотел, чтобы было
во мне что-нибудь исключительное, уникальное и удивительное, но знал, что
этого нет. Я был целиком и полностью обыкновенным.
Может быть, это объясняло и ситуацию на работе.
Заглушив эту мысль, я поспешил из ванной в гостиную, где занималась Джейн.

Следующие несколько дней я был остро восприимчив ко всему, что делал, ко в
сему, что говорил, и с ужасом и разочарованием открыл, что да, я на самом дел
е последовательно и неуклонно ординарен. Разговоры мои с Джейн были бана
льны, работа моя всегда была не более и не менее, чем адекватной. Неудивите
льно, что Крейг меня не помнил. Я был настолько средним, что не забыть меня
было невозможно.
А в постели я тоже средний?
Этот вопрос в том или ином виде преследовал меня еще до того, как я встрети
лся с Крейгом, таился в подсознании, когда я бывал с Джейн, неоформленный,
но присутствующий, как неосознанная угроза. Теперь он, если и не произнес
енный вслух, то обретший форму, не уйдет. Я пытался вытолкнуть его из созна
ния, пытался не думать об этом, когда мы были вместе, когда мы вместе ели, ил
и разговаривали, или принимали душ, или лежали в постели, но он грыз меня, э
тот вопрос, вырастая уме от шепота до крика, пока я не смог его не задать.
В субботу вечером, как всегда, мы любили друг друга во время получасовых м
естных новостей перед “Вечерней жизнью субботы”. Обычно я не анализиров
ал наши занятия сексом в процессе, не думал, что мы делаем, или почему так, а
не этак, но в этот раз я будто смотрел со стороны, будто я Ч телекамера, и я
понял, насколько ограниченны мои движения, насколько заранее заданы все
мои реакции, как все это предсказуемо и скучно. Мне трудно было поддержив
ать эрекцию и пришлось заставить себя сосредоточиться на том, чтобы конч
ить.
Потом я, измотанный, скатился с нее, тяжело дыша, и уставился в потолок, дум
ая о том, как я это исполняю. Мне бы хотелось поверить, что это было классно,
что я Ч настоящий жеребец, но я знал, что это не так. Я Ч средний.
И пенис у меня, наверное, среднего размера.
И, наверное, я доставил ей среднее число оргазмов.
Я посмотрел на Джейн. Даже сейчас Ч а может быть, именно сейчас Ч разгоря
ченная и вспотевшая, со спутанными волосами, она была красивой. Я всегда з
нал, что она может найти кого-нибудь куда лучше меня, что она достаточно ми
ла, достаточно умна, достаточно интересна, чтобы привлечь кого-то сущест
венно лучшего, но сейчас эта мысль пришла почти болезненно.
Я осторожно коснулся ее плеча.
Ч Как тебе было? Ч спросил я.
Она посмотрела на меня:
Ч Ты о чем?
Ч Ты... кончила?
Ч Конечно. Ч Она нахмурилась. Ч Что с тобой? Ты целый вечер сам не свой.
Я хотел ей объяснить, что я чувствую, но не мог.
И я покачал головой, ничего не сказав.
Ч Боб? Ч позвала она.
Наверное, я на самом деле хотел, чтобы меня разуверили, чтобы она сказала,
что я не средний, что я особый, что я классный, но в уме я слышал ее голос, как
она пытается утишить мои страхи словами: “Я люблю тебя, пусть ты и средний
”. А этого я услышать не хотел.
В мозгу звучали слова ее матери: “... никто... ничто...”
И таким я себя и ощущал сейчас. И я подумал, что будет, если она встретит ког
о-нибудь с более искусными пальцами, с более быстрым языком, с пенисом бол
ьшего размера? И даже думать об этом не хотел.
Ч Я... я тебя люблю, Ч сказал я.
Она посмотрела удивленно, и выражение ее лица смягчилось.
Ч Я тебя тоже люблю.
Она поцеловала меня в губы, в нос, в лоб, и мы прижались друг к другу, натянул
и одеяло повыше и смотрели телевизор, пока не заснули.
Глава 7
Осознание собственной пос
редственности похоже только ускорило мое “исчезновение” на фоне мебел
и. Даже Хоуп теперь разговаривала со мной только тогда, когда я заговарив
ал первым, и не раз мне казалось, что она забывает, что я работаю в “Отомейт
ед интерфейс”. Я будто бы становился тенью в корпорации, привидением в ма
шине.
Погода изменилась, потеплела, наступало лето. Я был меланхоличен и груст
ен. В солнечные дни со мной всегда так было. Резкий контраст между голубой
красотой летнего неба и серой сухостью моей жизни подчеркивал расхожде
ние моих мечтаний с суровой реальностью.
Я теперь все рабочее время работал над GeoComm, писал настоящее руководство по
льзователя, а не возился с мелкими подчистками проектов, которые мне дав
али раньше. Программисты дали мне доступ к компьютерным экранам, мне раз
решили играть с системой на одном из терминалов в зале тестирования. Нав
ерное, работа могла бы представить для меня интерес Ч могла бы,
если бы у меня вообще был к ней хоть какой-то интерес. Но его не было.
Работу помощника координатора межофисных процедур и документации фазы
два я принял не по выбору, а по необходимости, и ничего заманчивого для ме
ня в ней не было.
Единственный, кто меня не игнорировал Ч это Стюарт. Он стал еще враждебн
ее, чем раньше. Я был для него постоянным источником раздражения. Тот факт
, что Бэнкс или кто-то над Бэнксом решил допустить меня до работы с живым п
роектом, доводил его до бешенства, и по крайней мере раз в день он заходил
в наш офис, кивал Дереку и стоял, глядя сверху вниз на то, что я делал. Он нич
его не говорил, не спрашивал меня, чем я занят, Ч просто стоял и глазел. Это
меня раздражало, и он знал, что это меня раздражает, но я не доставлял ему у
довольствия видеть мои чувства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114