Я поднял удивленный взгляд.
Ч Вы же мне сами говорили, что я не должен представлять отчет каждые две н
едели. Вы сказали, что это требуется только от программистов.
По его губам скользнула тень улыбки.
Ч Это требование ясно указано в вашей должностной инструкции, которую,
я надеюсь, вы удосужитесь прочесть.
Ч Если бы я знал, что это требуется, я бы это сделал. Но вы специально мне ск
азали, что я не обязан этого делать.
Ч Обязаны.
Ч Тогда почему вы не сказали мне этого раньше? Почему ждали до сих пор?
Он уставился на меня злобным взглядом:
Ч Как я уверен, вы хорошо знаете, примерно через месяц я должен буду предс
тавить материалы вашей аттестации. Боюсь, что у меня нет другого выбора, к
роме как сообщить о вашем отрицательном отношении к работе и постоянном
нарушении субординации.
Нарушении субординации?
Это тебе не армия, твою мать. Я тебе не раб, фашист ты говенный.
Это я хотел сказать.
Но не сказал ничего.
Когда он закончил свою диатрибу, я вернулся в свой офис.
Дерек поднял на меня глаза, когда я вошел. Уже это было необычным. Но еще бо
лее странным было, что он со мной заговорил.
Ч Ты был на пикнике?
Я еще был на взводе от Стюарта и хотел угостить Дерека его же конфеткой Ч
игнорировать его и вести себя так, будто его здесь вообще нет. Но я не умел.

Ч Ага, Ч сказал я. Ч Был.
Ч Не знаешь, кто выиграл ресторан? Главный приз?
Шутит, что ли, старый идиот?
Ч Для нашей газеты, Ч пояснил он. Ч Меня просили составить список.
Ч Я выиграл, Ч медленно произнес я.
Он был удивлен.
Ч В самом деле? А чего же тогда ты не вышел его получить?
Ч Вышел. Вот он.
Я достал из кармана сертификат и помахал перед ним.
Ч А, Ч сказал он. И начал писать, потом посмотрел на меня. Ч Как твое имя? Э
то уже было смешно.
Ч Боб, Ч услышал я свой ответ.
Ч А фамилия?
Ч Джонс.
Он кивнул.
Ч Это будет в следующем выпуске газеты.
И он вернулся к своей работе.
Остаток дня он со мной не заговаривал.

Когда я вернулся, Джейн не было дома. На холодильнике висела записк
а, что она пошла в библиотеку подобрать литературу по методу Монтесори о
бучения детей дошкольного возраста. И хорошо. Я был не в настроении ни раз
говаривать, ни слушать. Хотел просто посидеть один и подумать.
Сунул замороженную пиццу в микроволновку.
После короткого разговора с Дереком я уже весь день не мог сосредоточить
ся на работе. Разложив перед собой бумаги, я прикинулся, что их читаю, но ду
мал в этот момент о чем угодно, только не о руководствах пользователя. Я вс
е вертел в голове то, что сказал Дерек, пытаясь найти признаки того, что он
шутил или меня разыгрывал, не желая поверить, что он и в самом деле не знал
моей фамилии. Пусть бы еще спросил, как она пишется. Тогда я мог бы успокои
ть себя мыслью, что он знает мою фамилию, только не знает, как ее записать.

Но этого не было.
Сколько бы я ни повторял этот разговор, как бы ни пытался анализировать, ч
то говорили мы оба, но вывод был один и тот же. Он не знал моего имени, хотя м
ы уже больше двух месяцев сидели в одном офисе. Он не видел, как я выиграл л
отерею, хотя я стоял на помосте у него перед глазами. Я был для него невиди
м.
Черт, может, поэтому он никогда со мной не заговаривал Ч просто не замеча
л моего присутствия.
Микроволновка звякнула, я вынул пиццу и бросил ее на тарелку. Налив себе с
такан молока, я прошел в гостиную, сел на диван и стал смотреть телевизор.
Я пытался есть и смотреть новости, не думая о том, что случилось. Подул на п
иццу, откусил. Том Брокау сообщал о результатах недавнего опроса по СПИД
у, серьезно глядя в камеру, и у него за спиной трепыхалось изображение кад
уцея. Он говорил:
Ч Согласно последним опросам “Нью-Йорк таймс” и “Эн-би-си”, средний амер
иканец считает... Средний американец.
Эта фраза ударила меня кувалдой по лбу. Средний американец.
Это я. Это я и есть.
Я уставился на Брокау. Было так, будто я заболел и мне успешно поставили ди
агноз, но не было того облегчения, которое должно сопровождать такой мед
ицинский успех, Описание было верным, но при этом слишком общим, слишком щ
адящим. В этих словах был подтекст, подразумевавший нормальность. А норм
альным я не был. Я был ординарным, но не просто ординарным. Я был экстраорд
инарным, ультра- ординарным, настолько ординарным, что ни др
узья меня не помнили, ни коллеги по работе не замечали.
Странное это было ощущение. Вернулся тот холодок вдоль спины, который пр
охватил меня, когда Лоис и Вирджиния утверждали, что я был на дне рождения
Стейси. Вся ситуация становилась чересчур бредовой. Одно дело Ч быть пр
осто средним типом. Совсем другое быть настолько... настолько пато
логически средним. Настолько таким же, как все, что меня даже нельз
я было отличить от фона. Что-то в этом было пугающее, почти сверхъестестве
нное.
Повинуясь импульсу, я протянул руку и взял со стола вчерашнюю газету. Там
я нашел раздел статистики и в нем Ч пять самых популярных фильмов после
днего уик-энда.
Это были те пять фильмов, которые я хотел посмотреть.
Я перевернул страницу посмотреть на десятку песен недели.
Это были те, которые мне сейчас нравились, расположенные в порядке моего
предпочтения.
Сердце у меня застучало. Я встал и подошел к полке рядом со стереоцентром.
Просмотрел свое собрание кассет и компакт-дисков, и понял, что это истори
я самых популярных альбомов последнего десятилетия. Это было безумие. Но
в этом был смысл.
Если уж я средний, значит, средний. Не только по внешности и как личность, н
о во всем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114