Я сел в машину, включил зажигание.
Отъезжая, я оглянулся на дом Кроуфордов. Миссис Кроуфорд со своим мужем у
же открыто глядели в раздвинутые занавески.
Полгода назад. В июне, значит. Мы тогда с Джейн еще были вместе. Я только пол
учил работу.
Почему меня никто не известил? Почему мне не позвонили? Неужели никто не н
ашел моего имени и адреса среди их бумаг?
Я не думал на самом деле, что мои родители меня не замечали, но, возвращаяс
ь мыслями к детству, я удивился, обнаружив, что воспоминания мои слегка ту
манны. Я никак не мог вспомнить что-нибудь конкретное, что я делал с мамой,
или куда ходил с отцом. Я вспоминал учителей, детей, собачек, кошек, игрушк
и Ч и события, с ними связанные, Ч но от родителей осталось только общее
приятное впечатление, что они правильно меня растили. У меня было нормал
ьное, счастливое детство Ч но те теплые и любовные воспоминания, которы
е должны бы у меня были быть, отсутствовали. В памяти о моих родителях не б
ыло ничего личного.
Может, поэтому и не было между нами той близости. Может быть, я для них был п
росто типовым ребенком, безличным представителем этой категории, котор
ого они обязаны кормить, одевать и воспитывать.
Нет, этого не может быть. Я не был пустым местом для моих родителей. Они все
гда покупали мне подарки на день рождения и на Рождество Ч вот, хотя бы эт
о. Значит, они обо мне думали. Они всегда приглашали меня на Пасху, на День Б
лагодарения. Я им не был безразличен.
И Джейн я тоже не был безразличен. И это не значило, что я не могу быть Незам
етным.
Полгода.
Как раз тогда я только начинал замечать свое состояние, начал осоз
навать свою истинную природу. Может быть, это было взаимосвязано. Может, к
огда погибли мои родители, когда люди, которые меня знали и любили, ушли из
жизни, все, что раньше во мне ждало своего часа, активизировалось. Может б
ыть, пока они помнили о моем существовании, это мешало мне стать полность
ю Незаметным.
А с тех пор, как я потерял Джейн, процесс ускорился.
Я выехал на Харбор-Драйв, выпихивая эту мысль у себя из головы, заставляя с
ебя об этом не думать.
А где имущество моих родителей? Продано с аукциона? Роздано на благотвор
ительность? У них не было родственников, кроме меня, а я не получил ничего.
Где наши альбомы открыток и фотографий?
Альбомы фотографий. Это сработало, как спусковой крючок.
Я заплакал.
Я вел машину к фривею, и вдруг я перестал видеть, потому что слезы залили м
не глаза. Все расплывалось, колыхалось, и я съехал на обочину и вытер глаза
и щеки. Я ощущал комок в горле, слышал, как рвутся изо рта всхлипы, и я заста
вил себя прекратить это, взять себя в руки. Не время для плаксивых сантиме
нтов.
Я сделал глубокий вдох.
У меня не было никого. Ни девушки, ни родственников, ни друзей. Никого. У мен
я был только я сам Ч и моя работа. Горькая ирония: только эта работа и дава
ла мне вообще какую-то идентичность.
Но это переменится. Я узнаю, кто я и что я. Хватит мне жить в незнании и темно
те. Хватит упускать возможности Ч с этим кончено. Я научился на собствен
ных ошибках. Я научился на своем прошлом, и будущее мое будет другим.
Я включил передачу и направился к фривею. Пока я доберусь до Бри, будет уже
полночь.
Я остановился возле “Бергер Кинг” и купил банку кока-колы на долгую доро
гу домой.
Глава 15
Понедельник.
На работу я опоздал на десять минут из-за пробки на фривее Коста-Меса, но п
о этому поводу не волновался. Все равно никто не заметит.
Все выходные я провел, обзванивая друзей моих родителей, спрашивая их, из
вестно ли им, что случилось с личными вещами родителей. Никто из них не зна
л. Некоторые даже не стали со мной разговаривать.
Ни один из них меня не помнил.
Никто не знал или не захотел сказать, какая похоронная контора организов
ала похороны или на каком кладбище похоронили моих родителей, поэтому я
пошел в библиотеку, отксерил телефонный справочник Сан-Диего и обзвонил
все эти чертовы конторы. Конечно, это оказалась последняя из них. Я спроси
л сотрудника, знает ли он, что случилось с вещами моих родителей, и он отве
тил, что нет. Я спросил его, кто оплатил похороны, и он сказал, что это конфид
енциальная информация. Он был предупредителен и сочувственно мне сообщ
ил, что если бы я мог представить доказательства, что Мартин и Элла Джонс
Ч мои родители, он был бы рад поделиться со мной этими сведениями, но не п
о телефону. “Доказательства?” Ч спросил я. Ч “Свидетельство о рождении
”, Ч пояснил он.
Мое свидетельство о рождении хранилось у моих родителей.
Он сообщил мне, где они похоронены, я сказал спасибо и повесил трубку.
Я понял, что моего прошлого больше нет. У меня нет корней, нет истории. Я сущ
ествую только в настоящем.
Когда я вошел в офис, Давид над чем-то усердно работал и даже не поднял на м
еня глаз. Я прошел мимо, снял пальто и сел за свой стол. На нем лежала толста
я стопка бумаг. На ней сверху на бланке “со стола Рона Стюарта” была нацар
апана записка: “Прошу задокументировать эти процедуры к 10.12”. Подпись: PC.
Десятое декабря. Сегодня.
Дата на записке была второго ноября.
Я уставился на записку, перечитывая ее снова. Этот сукин сын нарочно так с
делал, чтобы мне нагадить. Я быстро пролистал пачку бумаг. Это были служеб
ные записки от Бэнкса и его начальников, датированные несколькими месяц
ами ранее, с просьбой задокументировать какие-нибудь процедуры. Я ни одн
ой из них раньше не видел. Я даже ни об одной из этих процедур не слышал.

Я взбесился, но был настолько во власти стереотипа, что взял ручку
и стал смотреть бумаги с самой верхней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114