Он объяснил, что видит нас в р
оли мстителей. Мы узнали на себе угнетение со стороны известных, интелле
ктуальной и физической элиты. Мы узнали, каково это, когда тебя не видят, н
е замечают и видеть не хотят. И потому, говорил он, благодаря нашему опыту,
благодаря испытанному нами унижению, поскольку мы видели общество с тог
о конца плуга, куда лошадь запрягают, мы знаем, что нужно сде
лать. А он знает, как это сделать. Планирование и организаци
я дадут нам внести в жизнь великие, великие перемены.
Все восторженно кивали, как истинные верующие Ч своему гуру, и у меня тож
е внутри зашевелилась гордость. Но в то же время я спрашивал себя, действи
тельно ли у всех у нас в сердцах такая утопическая цель.
Или просто мы хотим быть частью чего-то хотя бы раз в нашей жизни?
Ч Но мы и в самом деле террористы? Ч спросил я. Ч Мы устраиваем взрывы, по
хищения, и вообще... совершаем террористические акты?
Филипп с энтузиазмом кивнул.
Ч Мы начинаем с малого, прокладывая себе дорогу вверх. Мы не так уж давно
вместе, но мы уже разгромили “Макдональдс”, “Кей-Март”, “Краун букс” и “Бл
окбастер-видео” Ч несколько из наиболее известных и узнаваемых фирмен
ных марок. Изначально, как я уже указывал, наше намерение состояло в том, ч
тобы нанести удар нашим угнетателям, принести финансовый ущерб носител
ям известных имен, тем, кто поставил известных над неизвестными, но почти
сразу мы поняли, что терроризм Ч это не более чем визитная карточка парт
изанской войны. Единственное его назначение Ч привлечь внимание к вопр
осу. Отдельные акты терроризма не могут вызвать постоянных, долговремен
ных изменений, но могут осведомить о проблеме массы и привлечь к ней вним
ание широкой публики. Отвечая на твой вопрос, скажу: в нашем случае слово “
террорист” Ч некоторое преувеличение. Мы ничего не взрывали, не похищал
и самолет, ничего такого. Ч Он усмехнулся и добавил: Ч Пока что.
Ч Пока что?
Ч Как я говорил, мы вырабатываем свой путь, проводя кампанию постепенно
й эскалации.
Ч И чего мы надеемся этим достичь?
Филипп с довольной улыбкой откинулся на спинку стула:
Ч Мы станем известными.
Официантка принесла еду и напитки, и я набросился на свой ленч, а разговор
снова сполз от риторики, которая была выдана специально для меня, на боле
е насущные дела или тривиальные личные вопросы.
В этом разговоре Филипп не участвовал. Он оставался вне его, над ним, и каз
алось, что он куда более знающий и мыслящий, чем все остальные.
Я доел пирог. Две официантки опустили шторы на западных окнах ресторана.
Я посмотрел на стенные часы над кассой. Был четвертый час.
Оставалась еще одна вещь, которой я не знал, о которой не спросил, и о чем ни
кто не вызвался ответить. Я положил вилку и сделал глубокий вдох:
Ч А кто мы такие? Мы такими родились? Или стали с годами? Что же мы собой пре
дставляем?
Я оглядел стол, но никто не хотел встретиться со мной взглядом. Всем почем
у-то было неловко.
Ч Мы Ч другие, Ч ответил Филипп.
Ч Но какие?
Молчание. Даже Филипп, впервые с той минуты, как окликнул меня на улице, бы
л не так уверен в себе.
Ч Мы Ч Незаметные, Ч сказал Бастер.
Ч Это я знаю... Ч начал я. Осекся и посмотрел на него. Ч Где ты взял это слов
о Ч “Незаметные”? Кто его тебе сказал?
Он пожал плечами:
Ч Не знаю.
Филипп понял, к чему я веду.
Ч Да! Ч воскликнул он. Ч Мы все придумали это слово, разве нет? Каждый из н
ас нашел его сам.
Ч Я не знаю точно, что оно значит, Ч сказал я. Ч И значит ли что-нибудь. Но с
лишком это необычно, чтобы быть просто совпадением.
Ч Оно значит то, что мы в него вкладываем, Ч ответил Филипп. Ч Оно значит,
что мы предназначены быть террористами.
Ч Перст судьбы! Ч провозгласил Томми или Джон.
Мне такой разговор был не по душе. Я не чувствовал себя избранным для чего
бы то ни было, я не думал, что Бог собрал нас для какой-то специальной цели, и
мысль, что есть какая-то ведущая нас сила, причина и воля, диктующая все на
ши действия, меня очень смущала.
Филипп посмотрел на часы.
Ч Становится поздно, Ч сказал он. Ч Нам пора бы двигаться.
Он вытащил из кармана двадцатку и бросил ее на стол.
Ч А этого хватит? Ч усомнился я.
Филипп улыбнулся:
Ч Неважно. Если не хватит, они все равно не заметят.
Мы расстались на автостоянке, договорившись встретиться на следующее у
тро в муниципальном суде Санта-Аны. Филипп сказал, что у него есть план, ка
к сунуть гаечный ключ в механизм американского правосудия, и он хочет сд
елать небольшой эксперимент для проверки.
Он собирался ехать со Стивом, но вдруг повернулся ко мне.
Ч Ты с нами поедешь?
Ч Конечно, Ч сказал я.
Конечно.
Я убил человека сегодня утром, потом провел весь день с компанией л
юдей, которых от Адама не знал и которые называли себя террористами, и я уж
е считаю себя одним из них, уже принимаю участие в их действиях, как будто
это самая естественная в мире вещь.
Ч Заеду за тобой в полвосьмого, Ч сказал Филипп. Ч Где-нибудь перекусим.

Ч ОТ кей.
И я поехал домой.

На следующее утро они заявились в четверть восьмого. Все вместе, и
ждали под моей дверью. Я только вылез из душа и одевался, поэтому открыл дв
ерь в джинсах без рубашки. И обрадовался, когда их увидел. Почти всю ночь я
провертелся без сна, пытаясь понять, почему я не проявил большей подозри
тельности, большего любопытства, большего... еще чего-нибудь. Почему я прин
ял террористов на “ура” и пошел с ними в ногу; но, когда я увидел их снова, вс
е эти вопросы и рассуждения стали несущественны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114