Ошалевший, оглушенный, я протянул руку, чтобы его выключить, но будильник отбежал ровно настолько, чтобы я не смог до него дотянуться. Теперь, чтобы обезвредить его, нужно было встать с кровати, что я и сделал. С боевым воплем я метнулся к будильнику, но не успел. За мгновение до того, как моя рука сомкнулась на его корпусе, будильник успел подать сигнал электрокровати, и она со щелчком стала вдвигаться в стену.
Пока я безуспешно пытался удержать электрокровать за спинку, чтобы помешать ей исчезнуть, будильник куда-то ловко спрятался, и я так и не сумел расквитаться с ним.
Поневоле встав, я подошел к иллюминатору. Вокруг, сколько позволял охватить глаз, золотыми мерцающими самородками, чуть затянутыми дымкой газовых туманностей, рассыпались созвездия Млечного Пути – Жертвенник, Центавр, Южный Крест, Парус, Киль. Слегка напрягшись, я нашел Хвост Змеи, Орла, Лиру, Волка и Возничего, а потом, выглянув из противоположного иллюминатора, обнаружил Близнецов, Корму и Большого Пса. Порывшись в памяти, я припомнил, что маленькое созвездие между Орлом и Лебедем называется Стрела, а золотая запятая рядом – Лисичка. Я чувствовал: где-то рядом должен быть еще Дельфин, но в тот раз мне так и не удалось его отыскать.
Зная, что теперь все равно не уснуть, я решил навести в каюте порядок, а заодно разобраться, что еще из экипировки приобрел вместе со звездолетом. Первым делом я нашел в углу веник, подмел пол и ссыпал всю пыль в атомный реактор, увеличив таким образом запас топлива. Потом пересмотрел книги на полке, но был разочарован: ничего, кроме навигационного справочника и стопки развлекательных журналов, я там не обнаружил. Судя по всему, предыдущий владелец «Блина» не был любителем серьезного чтения. Его гипнотека тоже не отличалась разнообразием: десяток дисков боевиков и примерно столько же эротики. Вначале я хотел отправить все это прямиком в реактор, но потом, подумав, решил оставить: мало ли как могут измениться мои вкусы во время долгого перелета?
Перелистывая страницы навигационного справочника, я обнаружил заложенную между ними фотографию, взглянул на нее – и челюсть у меня отвисла. Со снимка смотрело лицо звездного волка – моего больничного соседа, сфотографировавшегося на фоне какой-то спиральной галактики. В тот момент я понял, что предопределение существует, и усмотрел в этом его направляющий перст...
Продолжив поиски, я обнаружил в шкафу две кастрюли, сковороду, фонарик, нуждавшийся в штопке скафандр, бластер допотопной модели, неплохой набор инструментов, распечатанный ящик космического мыла, надувную лодку и палатку.
Прибравшись в каюте и замочив грязные занавески в гревшемся на атомном реакторе тазу, я уселся на табуретку – электрокровать упорно не желала выдвигаться – и предался мечтам о заманчивом будущем. Полет до созвездия Возничего, по моим расчетам, должен был занять около месяца, а за это время, чтобы не спятить со скуки и не потерять дни даром, я намеревался изучить основы космонавигации, а также воскресить в памяти кое-что из высшей математики и звездной физики. Все необходимые книги и гипнодиски я взял с собой с Земли. Я свято верил и верю в возможность самосовершенствования и изменения собственной личности в лучшую сторону методом постоянной работы над собой и тренировки воли. Космос как нельзя лучше подходит для размышлений о возвышенном, ибо, находясь в крошечном кораблике посреди Вселенной, даже самый приземленный человек не может думать лишь о мелком и ничтожном.
Но не успел я надеть гипнонаушники и разложить перед собой книги по космонавигации, как неожиданно услышал голос Мозга:
– Что-то ты какой-то молчаливый, приятель. О женщинах думаешь? Я тут набросал пару новых сцен, тебе понравится. «Тот, кто первым сказал, что ночью все кошки серы, был глухим, слепым и бесчувственным. Новым было все – от ее тихих стонов до хрипловатых просьб. Она обладала крепким, плотным телом девушки-подростка. У нее были упругие груди, твердые, но не стальные бедра и плоский живот...»
Я зажал уши ладонями и сделал вид, что увлечен чтением. Будь проклят торговец, подсунувший мне этот блудливый хлам! Может, Мозг увидит, что я занят, и отстанет? Но не тут-то было. На некоторое время он действительно примолк, а потом удивленно спросил:
– Эй, парень, ты чего? Может, что-то не в порядке? Не волнуйся, я не ханжа. Тогда тебе должно понравиться это: «Люк был крупным англичанином со светлыми волосами, накачанными мускулами и не сходившей с лица ухмылкой. Он всегда носил обтягивающие джинсы и рваную футболку. Его язык был...» Ну как, я угадал?
Вместо ответа я запустил в Мозг ботинком, который ударился о его процессор.
– Заткни динамик или я вырублю тебе звук! – пригрозил я.
– Вот ты как? Хорошо, я замолкаю, но ты об этом еще пожалеешь! – гневно прошипел Мозг.
Я же еще раз выругал про себя конструкторов, которые снабжают роботов искусственным интеллектом, и принялся грызть фундамент космонавигации. Об угрозе Мозга я почти сразу забыл, хотя, как впоследствии оказалось, делать этого не следовало.
Прошло около двух недель. Я наслаждался тишиной, изучал космонавигацию и мало-помалу обнаруживал все больше прелестей в уединенной, размеренной жизни астронавта. Единственным, кто отравлял существование, был будильник, заставлявший меня подскакивать среди ночи в самое неподходящее время. Трудно сказать, чем он руководствовался, – скорее всего, попросту был испорчен.
От его сирены у меня вскоре начала дергаться голова и я стал заикаться. Несколько раз я ставил на будильник капканы, но он ловко избегал ловушек и прятался за переборку, откуда достать его можно было, лишь разобрав всю ракету, а сделать это, находясь в космосе, не так-то просто.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17