Я увидел мою смерть, Сигурд. От этого меча… и от твоей руки.
Глава 10
— Да нет же, не может быть! Ты ошибся, Рольф. Мало ли какие мрачные надписи бывают на древних мечах! Тебя все еще лихорадит, Рольф, если ты можешь поверить, что я способен убить тебя. Я скорее бы сам умер! — Сигурд покосился на место, где он спрятал меч. — Наверняка ведь эта надпись не предназначалась именно для тебя!
— Нет, для меня. Я знаю, что для меня. Я смотрел на это сплетение рун и думал, что никто на свете не сумеет их прочесть… а миг спустя отсвет пламени выхватил из путаницы отдельные руны, и я прочел их. Сигурд, это неизбежно.
Сигурд торопливо метнулся к двери — поглядеть, не подслушивает ли кто снаружи. В коридоре что-то шуршало — всего лишь крысы.
— Отдам меч Бьярнхарду и скажу, чтобы он сломал его. Хотя этот меч так хорош… нестерпимо даже думать о том, чтобы уничтожить его. И право же, не понимаю, как может меч сам решать, кого ему убить. Нет, правда же, Рольф, тебе все это привиделось. — Сигурду отчаянно нужен был меч, а хороший клинок найти нелегко, особенно когда нет золота, чтобы купить его.
— Нет, я знаю, что видел. Этот меч предназначил мне умереть.
— Но почему же? Что ты такого натворил, чтобы заработать особые магические руны? Если уж на то пошло, то меч должен бы убить прежде всего меня, ведь мне принадлежит шкатулка, за которой охотятся все кому не лень.
Как по-твоему, может, послание предназначено мне?
Они воззрились друг на друга, и Рольф покачал головой.
— Нет, — со вздохом сказал он, — руны обращались именно ко мне, как бы я ни хотел поверить в обратное. Я предчувствую, что обречен.
— Признаться, мне не по себе стало, когда я впервые увидел меч… да и Йотулл сказал о нем что-то странное, а Бьярнхард глянул на него так, словно мечтал перерезать ему горло. Пускай-де меч послужит мне, как служил прежним своим хозяевам. Йотулл был довольно раздражен, словно этот меч — так себе, пустяк… но мне сдается, что на нем проклятие. Я верну его Бьярнхарду, да еще и скажу, какого я мнения о том, кто дарит проклятый меч своему как бы другу. Может, я и прав, что сомневаюсь и опасаюсь их обоих.
Может быть, надо…
Рольф схватил его за руку.
— Сядь и помолчи, олух! Ты им ничего не скажешь, чтобы не вызвать у них подозрений. Сигурд, ты даже представить себе не можешь, во что мы вляпались! Будь ты альвом, ты бы лучше понимал, как обстоят дела, но иногда, пожалуй, лучше и не знать, что тебе грозит. Слушай меня, Сигурд, и поступай так, как я тебе скажу, иначе, клянусь душой, ты не успеешь даже горько пожалеть о случившемся — погибнешь скорее. Погоди, я знаю, что ты сейчас скажешь: что все не так уж плохо, что ты позаботишься о нас обоих… но есть, быть может, способ сделать то, чего хочет Бьярнхард, и все же остаться в живых. Пока что надо нам держаться как можно более мило и с ним, и с Йотуллом. Продолжай в том же духе — считай меч подарком друга. Кто знает, быть может, они искренни в своих дружеских к тебе чувствах. Твоя ненависть к Хальвдану — бальзам на Душу.
— Но ведь меч проклят! — перебил его Сигурд. — Что ты скажешь об этом?
Разве подарили бы они мне проклятый меч, если бы не желали мне зла?
Рольф вздохнул и поморщился:
— Да, я чую его проклятие… по крайней мере, что оно касается меня, но тебе оно, быть может, не навредит. Знаешь, на старых мечах проклятий — что блох на овце. Быть может, на всех мечах Бьярнхарда есть хотя бы по одному проклятию. Или он ничего не знает именно об этом проклятии — зато знает Йотулл. Этот лис способен за сотню миль учуять запах чар. У меня ведь было такое же недоброе предчувствие, когда я впервые увидел твою шкатулку, и я понял, Сигги, что беды мне не миновать, если свяжу свою судьбу с этой вещицей.
Сигурд подумал о шкатулке, которую уже уложил в седельную сумку.
— Я еще не знаю, что там за штука, а уже, кажется, ненавижу ее, — с горечью заметил он. — Она поджидала меня в шкатулке еще до того, как я появился на свет. Это же просто нечестно! Смотри, сколько уже бед случилось из-за нее. Знаешь, мне уже не очень хочется открывать шкатулку — чтобы не произошло и чего похуже. Взять хотя бы проклятие… из-за него обезлюдел Тонгулль, умерла прежде времени моя бабка, и потом, я, признаться, всегда подозревал, что с гибелью старого Адиля что-то нечисто.
— Нет, — со слабой усмешкой отозвался Рольф, — по крайней мере, одна польза от этого проклятия неоспорима. Без него мы с тобой никогда бы так не подружились… хоть и неизвестно, надолго ли.
Слова Рольфа мало утешили Сигурда. Он перепрятал меч подальше, чтобы тот как можно реже попадался ему на глаза, затем, против обыкновения с большой неохотой, присоединился к Бьярнхарду и Йотуллу в главном зале.
Никогда еще не казались ему так искренни их щедрость и приязнь, как ни пытался Сигурд разглядеть за ними затаенное зло. Приметив, что Сигурд не в духе, Бьярнхард тотчас прихромал к нему, уселся рядом и принялся серьезно расспрашивать, что так обеспокоило гостя, даже подлил ему эля, чтобы подбодрить.
— Это меч тебя растревожил? — Бьярнхард с довольно хитрым видом постукивал себя по носу. — Неужели боишься, что не сумеешь когда-нибудь отплатить мне за добро?
Сигурд пытался отговориться плохим настроением и тому подобной чепухой, но Бьярнхард не отступал. Юноша и глазом не успел моргнуть, как уже рассказал ему во всех подробностях разговор с Рольфом о мече. Бьярнхард откинулся на спинку кресла, и на лице его отразилось безмерное изумление.
— Хорош же я — подарить в знак дружбы проклятый меч! — воскликнул он, сокрушенно качая головой. — И ты мог поверить, что я сделал это нарочно?
Ты же знаешь, я с тобой совершенно честен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105