— На основе сведений, полученных от нашего знакомого детектива из Тралсы, я пришел к некоторым выводам, но меня преследует мысль, что это не будет для тебя новостью.
Я замолчал. Будда затянулся и выпустил дым изо рта, глядя на конец сигареты. Я сделал то же самое. Краем глаза я заметил, что он перестал вглядываться в тлеющий кончик и смотрит на меня.
— Красински перешел на ту сторону, — сказал он, вопросительной интонацией подчеркнув слово «ту».
Я кивнул.
— Все об этом говорит. И теперь я в этом уже почти уверен — твое предположение плюс то, что сказала Мадлен.
— Что она сказала?
— Что он читал в качестве руководства «Ту сторону мира»…
— А поскольку при мне нашли именно эту повесть…
— И поскольку ты явился с пустячным делом именно ко мне, а не в агентство, что было бы разумно…
— Ты сделал вывод, что я уже раньше знал о действующем проходе?
— Да. А теперь ты расскажешь об этом мне, в точности и со всеми подробностями.
— Конечно, — согласился он с таким выражением лица, словно по крайней мере неделю несколько раз в день безуспешно пытался рассказать мне обо всем, что знал. Но на меня он при этом не смотрел. Взгляд его нервно пробежался по комнате и наконец остановился на баре. — На этот раз, наверное, попрошу… — Он поколебался, не зная, как лучше закончить фразу. — Думаю, мне это поможет…
— «Слишком много пьют в этих твоих повестях», — подчеркнуто язвительным тоном процитировал я. Не потому, что я настолько злораден, а просто мне хотелось вывести Будду из замешательства, в котором он пребывал. Может, это и неприятный, но всегда действенный метод, вот только никто меня после не благодарит. Я подошел к бару и, повозившись возле него некоторое время, протянул Будде стакан с чертовски крепкой смесью водки со льдом плюс по паре капель того, другого и третьего. Себе я на этот раз налил почти чистого тоника. Я был на работе. — Выпей и рассказывай.
Он поблагодарил, несколько раз качнув головой, словно дрессированный конь в цирке, выпил, снова несколько раз кивнул, но, похоже, не собирался в ближайшем будущем выполнять вторую часть просьбы. Я не торопил его, сейчас мне от него требовались искренность и откровенность. Я выпил тоника — он показался мне невкусным, но вполне подходящим для моих целей, поскольку я машинально поморщился, словно хлебнув чистого спирта. В дверях кухни появилась Пима, но, встретившись со мной взглядом, сразу же удалилась; минуту спустя я услышал, как она зовет Фила и они вместе отправляются в гости к тете ЭДэри. Будда решился еще на один глоток, которым почти полностью опорожнил стакан. Я вовсе не собирался вскакивать с места и услужливо наполнять его еще раз.
— Красински и некий Мануэль Ласкацио… — начал он, но у него перехватило горло; он откашлялся и прополоскал рот остатками водки. Идя к бару, а затем наполняя стакан джином, он продолжал, все так же не глядя на меня: — Это были двое неразлучных друзей, во всех отношениях. Абсолютно во всех, — уточнил он, особо подчеркивая эти слова. У бара он сразу же выпил половину порции, со второй же вернулся к креслу и сел; казалось, будто он хочет меня убедить, что разговаривает как бы сам с собой, но впечатление это нарушал его застывший взгляд. — Ласкацио получил пулю, несколько пуль, и сдох на грязной мостовой в Спокейне. У полиции были сложности с опознанием трупа, так как при нем не было никаких документов и он был чужим в этом городе. Естественно, личность его удалось установить по отпечаткам, сетчатке глаза и прочему, вот только обладатель этих отпечатков сидел в камере на другом конце Штатов, в Акроне. Не было никаких сомнений — Мануэль Ласкацио ждал суда за неудачную кражу, и одновременно Мануэль Ласкацио лежал в морге. Полиция билась в судорогах. У меня был оплаченный информатор среди них… — В конце концов он поднял взгляд и посмотрел на меня. — Сперва он охотно взял деньги за информацию, потом, по мере того как дело становилось все более запутанным, у него появлялось все больше возражений, но отказаться он уже не мог — я начал угрожать, что донесу на него, — зато без зазрения совести повышал ставку. Впрочем, это нормально… Но к делу — Мануэлей оказалось двое, полиция с воодушевлением принялась проверять версию о близнецах, хотя специалисты объясняли, что даже у близнецов не бывает идентичных отпечатков, не говоря уже о шрамах. Естественно, эта версия провалилась достаточно скоро, а новых уже не было.
Алчно влив в себя остатки джина, он опустил руку со стаканом между колен и стал им покачивать, наблюдая, как капли спиртного перекатываются по влажному дну. Я тихо дышал, чтобы не спугнуть его вдохновение, но это сделала Феба. Видимо, она уже накормила щенков и решила не лишать нас слишком надолго своего общества. Несколько секунд она смотрела на нас сверху, затем резво сбежала по лестнице, подскочила ко мне и положила морду на колени. Будда посмотрел на нее, затем на меня. Вдохновение вдруг куда-то улетучилось.
— Подожди, — попросил я.
Я пошел на кухню и, найдя в холодильнике аппетитный кусок говядины, которым тут же занялась Феба, вернулся в комнату.
— Это все? — спросил я.
— Почти. — Он поставил, вернее, почти бросил стакан на пол. — Проведя собственное расследование, я выяснил, что Мануэль Ласкацио, тот, что в тюрьме, мог быть в Спокейне, убить своего двойника, сбежать как можно дальше, чтобы на первый взгляд никому не приходило в голову как-то связать его с убийством, и дать себя поймать на краже.
— А зачем ему это делать? И что, полиция эту версию не проверяла?
— Полиция? — иронически фыркнул он. — Почему это должно было прийти им в голову?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119