— Не знаю.
— Вот именно, — сказал он так, словно хотел сказать: «Так я и знал». Резко прибавив скорость, он обогнал грузовик и помчался по центральной полосе. — Черт! — Он ударил раскрытой ладонью по рулю.
— Вот и прекрасно, разрядись, скоро нам потребуется спокойствие и немало терпения. Не знаю, чего больше. Но в том, что и того и другого потребуется в избытке, я не сомневаюсь.
12
Двое суток спустя я понял, что определение «немало» было весьма и весьма оптимистичным. Мы сидели в номере отеля, раздавленные семью тысячами сообщений, которые добросовестный полицейский компьютер обрушил на наши головы. Выйдя из-под душа, я остановился в дверях и, посмотрев на механически стучащего по клавишам Будду, понял, что наше расследование дошло до критической точки — или мы выйдем из этого номера, или останемся в нем до конца жизни, поскольку коми подозревал почти каждого американца втом, что он является замаскированным Мануэлем Эдвардом Ласкацио.
— Хватит, — сказал я. — У тебя десять минут, чтобы принять холодный душ, и уезжаем.
Будда поднял на меня мутный взгляд, в котором мелькнула надежда — похоже, он не верил в собственное счастье.
— Я серьезно, — заверил я его. — Через пятнадцать минут нас уже здесь не будет, так что поторопись.
Он помчался в ванную, радуясь, словно ребенок, которому обещали новый «роллс-ройс». Я сел за клавиатуру и вывел на экран распределение частоты появлений предполагаемого Мануэля на территории Штатов. Недрогнувшей рукой я стер третий, четвертый и последующие графики. Первый я просмотрел, прежде чем Будда вернулся из ванной.
— Смотри. — Я ткнул пальцем в экран монитора. — Здесь он появлялся семьдесят раз, при этом, по моему мнению, в сорока случаях это был несомненно он. В остальных случаях сомнительный процент значительно выше, так что можно предположить, что наш Мануэль обретается прежде всего в Трентоне и его не слишком отдаленных окрестностях. Достаточно ли нам этого? Да! Может, это не Мануэль, может, стоит еще немного поанализировать… — Я рассмеялся бы при виде испуганного взгляда Будды, если бы сам не возненавидел тысячи фотографий. — … Но мы этого делать не будем, — решил я, прежде чем мой компаньон успел открыть рот. — Означает ли это, что мы отсюда уезжаем? Да. Почему я не вижу радости на твоем лице? — Я махнул рукой и пошел к шкафу. — Собираемся.
Еще до того, как он собрал вещи, я заказал два билета на самолет и автомобиль в аэропорт. Вообще, я все делал вдвое быстрее него, может быть, даже втрое. Я успел заснуть еще до того, как самолет взлетел, зато у Будды была вдвойне несчастная физиономия, когда после двухчасового сна я разбудил его, напоил кофе и сунул ему в руки клавиатуру компа, поручив не терпящим возражений тоном:
— Проверь как следует все случаи появления Мануэля, которые мы сочли правдоподобными.
Он посмотрел на меня так, словно я отобрал у него самый прекрасный собственноручно украденный фрукт, затем с явным отвращением поглядел на клавиатуру.
— Не бойся, не укусит, — проворчал я.
— А ты?
— Что я?
— Что ты будешь в это время делать?
— Я буду спать. — Выдвинув свою клавиатуру, я — не к чему скрывать — с отвращением нажал клавишу рестарта системы. — А те, кто задает слишком много вопросов, кончают… Знаешь как?
Он передернул плечами. К счастью, он не стал расспрашивать о судьбе таких людей, ибо вдохновение меня покинуло. Я посмотрел туда, куда мне меньше всего хотелось, — на экран монитора, и тщательно просмотрел информацию обо всех визитах «Мануэля» в магазины, которых было больше всего; несколько раз камеры отмечали «его» присутствие в аэропорту, четыре раза в гаражах, два раза в бильярдной.
— Ну и? — спросил я через сорок минут.
— По-моему, компы оказывались правы тридцать семь раз…
— Я насчитал на семь случаев больше, но видел только фотографии. Что еще?
— В основном он вращается в кругах, находящихся ближе к дну общества…
— О! — Я на мгновение задумался. На это я внимания не обратил. — Молодец. Естественно, это я про тебя, а не про Мануэля. Если, понятное дело, мы вообще говорим о нем.
— А ты?
— Я тоже молодец.
— Тяжело с тобой… — Он надавил на клавиатуру животом и подтолкнул руками, пока она полностью не скрылась в своей нише.
— Ну ладно. Я обратил внимание на тот факт, что если кого-то и видели с Мануэлем, то только один раз, самое большее два.
— У него нет друзей?
— Нет. Скорее, у него какие-то делишки с достаточно широким кругом людей.
— Погоди. — Будда неожиданно вскочил с места, почти встал, схватил меня за плечо и сильно встряхнул. — Мануэля уже нет в Трентоне, верно? Последнее сообщение было месяц назад! Черт! — заорал он во все горло, не обращая внимания на заинтригованные взгляды, уже довольно давно направленные в его сторону. Пассажиры бизнес-класса были не менее любопытны, чем летающие эконом-классом. — Он смылся!
Я открыл рот, желая его утихомирить, и тут меня осенило. Правда о Мануэле Ласкацио отдавалась в моей голове мрачной барабанной дробью, заглушая звуки из салона самолета. Я сумел поднять руку и удержать Будду от дальнейших воплей.
— Стоп… Мне надо подумать… — пробормотал я. — Красински еще раньше смылся на ту сторону, а теперь к нему присоединился Ласкацио. Умно?
Теперь уже задумался Будда, но я знал, что он не может со мной не согласиться, разве что только проверял другие возможные варианты.
— Может быть и так, что Красински отправили на третью сторону, в могилу, как Ласкацио Первого, — с умным видом сказал он.
— А может и так, что Ласкацио Второй присоединился к Первому.
— Может быть. — Он сильно прикусил нижнюю губу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119