Я замечу что подозрительное впереди, тебе свистну, подсекаешь? Ты услышишь сзади шухер, не дай бог, сразу мне свисти. И, главное, след в след иди, будто один человек идет, усек?
Гоголь улыбнулся грустно и посмотрел на меня жалостливо, с сочувствием. Умственные способности братишки Супера, которые ранее он оценивал весьма высоко, стремительно обесценивались. Как же, жди! Станет Гоголь себя обнаруживать свистом, ежели расслышит шум погони, фигу-две! Кинется в лес, погоня разделится, и, пусть чуточку, но шансы урки на отрыв увеличатся.
- На кой ляд след в след дорогу месить? - спросил Гоголь, морщась в улыбке. - Цветные хвост прижмут, так на так спалимся.
- Во-первых, тебе идти легче по моим следам, согласись. Во-вторых, нехай маленькая, но ментам заморочка, если, спаси и сохрани, упадут на хвост... Погоди-ка...
Разгребая ногами снег, я добежал до края дорожки, взмахнул руками, сбил белые и снежные комки с придорожных кустов, задом вернулся обратно.
- Секунду, а заморочатся мусора. Подумают: кто-то из нас в лес повернул. Может, эта секунда жизни наши спасет. Верь мне, Гоголь, знаю, о чем говорю, и давай дальше четко топай по моим следам.
Гоголь пробурчал себе под сломанный нос нечто недовольное и сварливое, однако следующий шаг сделал, старательно попадая в лунку моего следа.
Пальто пришлось расстегнуть. Пальто мешало высоко поднимать колени. Пол в расстегнутой верхней одежде, утопая по колено на каждом шаге, бежал я не очень быстро.
Пока Гоголь мог меня видеть. А когда я скрылся с глаз уголовника, когда свернул вместе с дорожкой, тогда и припустил как следует. Нарастил темп за счет частоты шагов-прыжков, следя за тем, чтобы расстояние между следами-лунками оставалось прежним, привычным Гоголю.
Я не лукавил, обещая голому лоху в "Рено" скорую постороннюю помощь. Кореец, конечно, в силах корректировать ситуацию в мою пользу, но участники операции "Перехват", безусловно, очень скоро наткнутся на подозрительные отпечатки шипованной резины, уходящие с грязного шоссе в бесконечную белизну леса. Я соврал Гоголю, когда говорил, что поблизости есть деревня. Все, чего я хотел добиться от подельника-уголовника, так это чтобы он шагал аккуратно по моим следам. И я этого добился, хвала Будде.
Сосчитав в уме до тысячи, я решил, что достаточно оторвался от Гоголя и пора начинать коварные маневры.
Останавливаюсь, успокаиваю дыхание, глядя через плечо, иду задом, стараясь идеально ставить ноги в уже имеющиеся глубокие отпечатки кроссовок. Возвращаюсь на пятнадцать, шестнадцать, ровно на семнадцать шагов. Слева, в метре от меня, вдоль дороги выстроились рядком припорошенные пушистым белым снегом елочки. Лесные красавицы приблизительно одного роста, молоденькие, каждая мне по плечо, не выше. Но и не ниже. Стоит едва-едва прикоснуться к белоснежной зеленой лапе, и обнажится колючая сущность вечнозеленого новогоднего дерева. Моя задача - перепрыгнуть через еловую преграду, оставив ее в первозданном, заснеженном виде.
Снимаю пальто, снимаю шарф, сую его в рукав, комкаю толстую ткань, размахиваюсь и перебрасываю комок-пальто за еловые верхушки. За елочками высокие деревья, их заснеженные ветки высоко, очень высоко, с них захочешь сбить снег, не получится.
Вдох - сгибаю колени, группируюсь. Выдох - лечу вслед за пальто. Лечу боком, перевертываюсь в воздухе вверх ногами. Перед глазами, в сантиметре, честное слово, не далее, чем в одном сантиметре, единственном сантиметре, мелькнула облепленная белыми клочьями еловая верхушка. Поразительно успеваю разглядеть хрусталики снежной крупы и зеленую иголку с капелькой смолы во льду, будто в янтаре.
Приземляюсь на все четыре конечности. Мну тельняшкой снег, но это уже не страшно, этих вмятин с дороги не разглядишь, заснеженный елочный забор не позволит. Образно выражаясь - вертикальная контрольно-следовая полоса осталась нетронутой.
Встаю, отряхиваюсь, снег умыл лицо, лицу приятно.
Подбираю развернувшийся куль пальто, достаю из рукава шарф, сую в рукава руки, пеленаю горло шарфом уже на ходу, уже удаляясь в глубь леса по направлению, строго перпендикулярному покинутой дороге.
Воображаю, как запыхавшийся уркаган по кличке Гоголь машинально топает по моим следам, минует место моего прыжка и, пройдя еще семнадцать шагов, видит, как путеводный след оборвался, исчез. Чего он подумает? Решит, что я, подобно известному персонажу, вознесся под небеса? Нет, разумеется. Он поймет, что я его как-то обманул, но не сообразит как. А может, и сообразит, мне все равно. Мне без разницы, пойдет Гоголь далее по извилистой дорожке, свернет в лес, в ту же сторону, что и я, или в другую. Абсолютно без разницы. Назад он не побежит, сто процентов. Так уж устроен человек - трудно повернуть вспять, когда столько пройдено, с таким трудом, и когда сзади в любой момент могут появиться преследователи. Ни шагу назад! Ну, может быть, шаг, но никак не семнадцать. А вскоре по его, не по моим, по ЕГО следам побежит погоня. И пробежит мимо заснеженных елочек-красавиц далее, за уголовником, вперед и только вперед! От места моего прыжка Гоголь уведет преследователей минимум километра на два.
Я шел по лесу, забирая немного влево. К вечеру я доберусь до шоссе, с которого свернул "Рено", выйду из лесу километров за десять от места судьбоносного поворота. Вскоре поймают Гоголя, и он отомстит за обман, расскажет о волшебном исчезновении братана-предателя, обозвавшегося Супером. Уловку с "потерянным следом" придумали лет пятьсот тому назад лазутчики-сульса. Я специально воспользовался именно этой уловкой, дабы облегчить Корейцу задачу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92