Он словно наяву увидел Нейла, скорчившегося на измятой постели двумя этажами выше, - содержание сахара в крови низкое, сознание дрейфует в сновидениях.
Лэнг рассмеялся над своим самомнением, и Морли взял обратно ладью, которой только что сделал ход.
- Я, наверное, слепну. Что я делаю?
Лэнг снова рассмеялся:
- А вот я только что обнаружил, что бодрствую.
Морли улыбнулся:
- Запишем это, как лучшее высказывание недели.
Он переставил ладью, выпрямился и взглянул на теннисистов. Горелл нанес молниеносный удар - и Авери побежал за шариком.
- С ними, кажется, все в порядке. А как вы?
- Выше всяческих похвал, - откликнулся Лэнг. Он быстро окинул глазами фигуры на доске и сделал ход прежде, чем Морли успел перевести дыхание.
* Интерн - студент-выпускник медицинского колледжа.
Обычно они быстро переходили в эндшпиль, но сегодня Морли пришлось сдаться уже на двадцатом ходу.
- Отлично, - сказал он ободряюще. - Скоро ты сможешь обыграть самого Нейла. Еще одну партию?
- Нет. Я все-таки устал. Кажется, это собирается перерасти в проблему.
- Придется столкнуться с этим. Со временем придешь в форму.
Лэнг выудил из фонотеки один из альбомов Баха. Он поставил "Бранденбургский концерт" и опустил иглу. Когда раздались громкие, обильные звуки, он откинулся назад, вслушиваясь в музыку.
Морли подумал: "Абсурд. Как сможешь ты быстро бегать? Три недели назад ты был просто щенком".
Оставшиеся часы пролетели быстро. В час тридцать они поднялись в операционную, где Морли и один из интернов подвергли подопечных беглому осмотру: пульс, быстрота реакции, выделения.
Одевшись, они отправились в пустой кафетерий перекусить и, усевшись на стулья, заспорили, как назвать этот новый для них, пятый по счету, прием пищи. Авери предложил "серединник", Морли - "сегодник".
В два часа все заняли свои места в неврологической операционной и провели пару часов, просматривая фильмы о сеансах гипноза за последние три недели.
Когда программа закончилась, они спустились вниз, в гимнастический зал, - ночь почти прошла. Они по-прежнему чувствовали себя уверенно и бодро. Горелл шел впереди, поддразнивая Лэнга по поводу некоторых эпизодов фильмов, имитируя его поведение в трансе.
- Глаза закрыты, рот открыт, - демонстрировал он, намеренно натыкаясь на Лэнга, который едва успевал отпрыгнуть в сторону. - Посмотри на себя. Даже сейчас с тобой происходит то же самое. Поверь мне, Лэнг, ты вовсе не бодрствуешь, ты сомнамбулируешь. - Он обратился за поддержкой к Морли: Согласны со мной, доктор?
Морли проглотил зевоту: "Ну, раз уж вы так - то оба хороши".
Он следовал за ними по коридору, прилагая все усилия, чтобы не спать на ходу; он чувствовал себя так, будто не эти трое, а он сам обходился без сна последние три недели.
По приказанию Нейла все освещение в коридорах и на лестницах было включено. Двое санитаров, идущих впереди, проверяли, чтобы окна, мимо которых они проходили, были надежно зашторены, а двери закрыты. Нигде не было ни единой затененной ниши или иного прибежища тени.
Нейл настоял на этом, тем самым весьма неохотно подтвердив факт возможного возникновения рефлекторной ассоциации между темнотой и сном:
- Придется согласиться с этим. У всех организмов, за исключением немногих, такая ассоциация достаточно сильна, чтобы стать рефлексом. Млекопитающие с высоко организованной нервной системой зависят в своем существовании от весьма чувствительного аппарата в сочетании с по-разному развитой способностью запоминать и классифицировать информацию. Поместите их в темноту, отсеките поступление к коре головного мозга потока визуальных данных - и это их парализует. Сон - защитный рефлекс. Он снижает скорость обмена веществ, способствует накоплению энергии, увеличивает способность организма к выживанию, погружая его в привычную среду...
На лестничной площадке на середине пролета было широкое зашторенное окно, днем настежь открытое, словно навстречу парку за клиникой. Проходя мимо этого окна, Горелл остановился. Он подошел к нему и отстегнул защелку шторы.
Все еще не открывая окна, он повернулся к Морли, который наблюдал за ним с верхней площадки.
- Табу, доктор? - спросил он.
Морли по очереди посмотрел на каждого из этой троицы. Горелл держался спокойно и невозмутимо, по-видимому, просто удовлетворяя свой каприз, и не более того. Лэнг сидел на перилах и следил за происходящим с любопытством, однако на его лице было написано выражение безразличия. Только Авери выглядел слегка взволнованным, его тонкое лицо было бледно и напряженно. В голове Морли зашевелились не совсем уместные мысли: тень в четыре утра; им придется бриться дважды в сутки; почему здесь нет Нейла? Уж он-то знал, что они кинутся к окну, как только представится случай.
Заметив, что Лэнг насмешливо улыбается, глядя на него, он пожал плечами, стараясь скрыть свою нерешительность.
- Ради бога, если хотите. Как сказал Нейл, провода отключены.
Горелл отбросил в сторону штору, и все они сгрудились у окна, всматриваясь в ночь. Внизу под ними серо-оловянные газоны стелились в сторону сосен и отдаленных холмов. Милях в двух в стороне слева неоновая реклама мигала и манила к себе.
Ни Горелл, ни Лэнг не отметили в себе никакой реакции, и уже через несколько мгновений их интерес к окну стал пропадать. Авери ощутил неожиданный укол под сердцем, однако взял себя в руки. Он стал обшаривать глазами темноту - небо было ясным и совершенно безоблачным, и сквозь массу звезд он сумел разглядеть узкий призрачный Млечный Путь. Он молча смотрел на него, позволяя ветру высушить проступивший у него на лице и шее пот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9