Дальше тронулись еще до рассвета и через два часа въехали в
пределы истинной столицы нынешней Руси.
За пять лет, прошедшие с последнего визита князя Сакульского в
Александровскую слободу, она выросла почти вчетверо. Причем, в отличие
от большинства русских селений, пригороды начинались не с грядок и
сарайчиков, а сразу с постоялых дворов, обнесенных крепким высоким
тыном. Издалека казалось, что уже за версту от новеньких темно-зеленых
куполов Успенского и Троицкого соборов стоит настоящая городская
стена.
Однако в начале улицы не имелось не то что ворот, но и простой
стражи. Перейдя на шаг, князья стали пробираться по запруженному
проулку между идущими встреч друг другу телегами. В отличие от Москвы,
праздношатающихся горожан здесь почти не было - только тяжело
нагруженные возки, озабоченные ремесленники, спешащие с тяжелыми
мешками или кофрами, и бабы, несущие в корзинах купленную для семьи
снедь. На полпути к кремлю - назвать иначе окруженную рвом
белокаменную слободу язык не поворачивался - уже слышался стук
топоров, поскрипывание кранов и веревок. Вокруг резиденции государя
продолжалось бурное строительство.
У ворот слободы гостей ждал сюрприз: четверо монахов, опоясанных
саблями и опирающихся на прочные островерхие рогатины, сторожили вход
на новенький мост, перекинутый через такой же юный, свежевырытый ров,
берега которого до зимы не успели покрыться травкой и теперь скалились
сквозь снег оставшимися после лопат мерзлыми глинистыми зубцами.
Увидев всадников, божьи дети тут же перекрыли копьями проезд. Лица их
были бородаты, суровы и решительны.
- Князь Сакульский и князь Друцкий к государю поклон свой
принесли. Уважение выказать, думами своими поделиться, - спешился
перед монастырской стражей Андрей. - Кто у вас за старшего?
- Государь ныне молиться изволит, - мрачно отрезал один из
монахов. - Коли нужда у вас в нем большая, вона на излучине съезжая
изба стоит. Там писец сидит дьяка Адашева, у него можно грамоту
оставить, кто такие, по каковой нужде к Иоанну Васильевичу проситесь.
Коли государь соизволит, то до себя пригласит. А проще челобитную
оставьте, дьяк в просьбе разберется и ответ отпишет. У царя дел
государевых невпроворот, недосуг ему с каждым плакальщиком речи вести.
Прождете милости без пользы. За челобитные же Адашев головой отвечает,
без решения не оставит.
- Ты с князьями знатными речи ведешь, деревенщина, а не с
плакальщиками! - повысил голос Зверев, положив руку на рукоять сабли.
- А по мне, хоть король датский! Кого Иоанн зовет, тот в слободе
свой, а кто сам является - проситель, - не дрогнул монах. - Ступайте с
Богом, коли в порубе у ката погостить не желаете.
Зверев ощутил в душе непроизвольное облегчение и передернул
плечами, отгоняя позорные мысли.
- Понял, Юрий Семенович, кто ныне при дворе правит? - повернулся
он к старику. - Кто решает, кому до царя ходить можно, а кому без
надобности? Те, кто четыре года тому к бунту призывали и бояр золотом
подкупали, дабы законного правителя отринуть. И сам князь Старицкий,
вестимо, с ними. Спрашивается, какого черта мы царя защищали? Ничего
ведь не изменилось.
- Ты защищал, - губ старика коснулась легкая усмешка. - Мне
высокие материи ни к чему. Я больше нуждами земными интересуюсь.
Хозяйством, ремеслом всяким, делами торговыми. Ценами да оброками. Мы
люди простые… - С этими словами прямой потомок князя Рюрика в
восемнадцатом колене [5] поднялся в седло. - Поехали, Андрей
Васильевич, постой искать. Опасаюсь, здесь это не так просто окажется.
К счастью, в этот раз князь Друцкий ошибся. Окрестные купцы уже
успели сообразить, что народ к государю в Александровскую слободу
будет съезжаться числом немалым, и успели выстроить огромное
количество постоялых дворов на любой вкус и достаток. Добравшись по
тянущейся вдоль Коломны улице до окраины, путники свернули в ворота,
за которыми красовался добротный, в два жилья, бревенчатый дом со
слюдяными окнами.
- Горницы достойные для князей есть? - не спешиваясь, наклонился у
крыльца Пахом - и навстречу тут же выкатились трое мальчишек в
картузах с лаковым козырьком и косоворотках с вышитым воротом.
- Есть, есть боярин! Дозволь коня принять, дозволь стремя
подержать, дозволь до крыльца провожу!
- Для двоих князей светелки надобны! И людские комнаты тоже…
- Есть, есть! - путались между лошадями мальцы. - Дозволь,
дозволь!
- Что скажешь, Андрей Васильевич? - повернул голову князь Друцкий.
- Двор соломой от грязи застелен, окна дорогие, слуги расторопные,
конюшня добротная, - оценил место Зверев. - Думаю, тут неплохо.
- Быть посему, - согласился старик.
Час спустя они сидели в раскаленной парилке, смывая дорожную пыль
и грязь, охлаждаясь изнутри пивом, а снаружи разгорячаясь вениками.
- Крепко государь от нас отгородился, - потряхивая над спиной
родича пахучим березовым пучком, вздохнул Зверев. - Так просто до него
не добраться. Раньше хоть в слободу, на службу в храм пускали, а ныне
и того нет. Интересно, литовские послы скоро сюда доберутся?
- Мыслю, твоими стараниями, недели через две, - распластавшись на
полке, пробормотал старик.
- Почему моими? - не понял Андрей.
- Ты меня в седло посадил, Андрей Васильевич. Кабы не верхом, мы
бы еще токмо Новагород миновали. Я так прикидывал - аккурат вместе со
схизматиками доехать, дабы зря времени не терять.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14