Поднимался всей своей длиной – по-видимому, лежал сразу под поверхностью воды, на несколько метров. А тут поднялся и со свистом устремился к Сергею (при этом ни выражение глаз, ни положение пня-коряги ни в какой степени не изменились).
На всякий случай Сергей-второй отбежал от воды; прут свистнул, упал опять на воду, скрылся. А друзья, оказывается, уже вопят, чтоб он наливал каши в миски, что сейчас они будут тут, что они отцепились.
Коряга-пень задвигалась. Мягко, не поднимая волны, тронулось непонятное создание куда-то во тьму.
– Серега! Серега-второй! Ты что там, с берега свалился?!
А! Это они слышали плеск, который издал прут-щупальце, когда опять уходил в воду… Сергей затруднился ответить: не так просто проорать подплывающим друзьям в темноту, что знаете, я тут побеседовал с одной корягой, а потом она, коряга с глазами, стала хлестать воду своим то ли прутом, то ли корнем…
Но если ответа и ждали, то недолго.
– Опять! Что за напасть!
Опять что-то подцепило и держало лодку на месте. Сергей и Миша метались по скользким щучьим тушам, ползали по еле выступающим над черной водой надувным, тоже скользким бортам, гребли то в одну, то в другую сторону – авось прицепившееся «нечто» сорвется. Непростое занятие, потому что попробуй вообще хоть как-то маневрировать в переполненной щуками лодке. Сергей-второй не видел друзей из-за излома озера. Вывернись они из-за поворота, лодка сразу оказалась бы освещенной бликами костра.
Снова вопли:
– Держи!
– Не могу, тянет!
– Да сползает же, держи!
Громкий всплеск.
– Ты что, не видел, сползает?!
– Сам попробуй! Тянуло ее!
– Какое «тянуло»! Прижал бы!
– Я же сказал тебе, как дернуло ее!
Отношения выяснялись еще несколько минут, но стоило одной (Миша уверял, самой большой) щуке соскользнуть с лодки в озеро, и ничто больше не держало лодку. И как бы ни ругались друзья из-за последней щуки, утянутой за борт какой-то неведомой силой, Сергей-второй сразу понял: улов огромен. Штук двадцать рыбин – от таких, каких он поймал с берега, до полутораметровых, акулоподобных, почти с человека. Добрых два центнера рыбы. Уже один улов с лихвой окупал поездку сюда – если даже ничего не продавать, если просто вернуться с рыбой к семьям.
Смертельно уставшие Миша с Сергеем ели кашу и пили чай, заваливались спать, а Сергей-второй все никак не мог решить, что лучше – лечь спать или посидеть у костра… В конце концов, не знает он, умеет эта штука ходить по суше или не умеет!
И даже решив ложиться спать, Сергей положил под нары топор и спал урывками, как спят животные, чувствуя рядом опасность. Правильно сделал! Потому что не успел прогореть костер, как вскоре послышался странный перестук: словно бежал маленький деревянный человечек, стучал деревом по дереву. Топ-топ-топ! И через краткий промежуток: топ-топ-топ! Что бы это все значило?! Вряд ли по избушке вдоль и поперек разбегались деревянные карлики…
Стук повторялся, навязчиво-дробный, с гнилой доски, положенной перед входом, перешел на пол самой избушки. А ну-ка… Сергей чиркнул спичкой. В коротком ненадежном свете вроде мелькнуло что-то длинное, блестящее, уже виденное сегодня. Ага! Сергей зажег свечку, поставил на пол. Все верно – длинная черная лоза, мокрая от воды, протягивалась снаружи. Конец лозы постукивал по полу, продвигался то вправо, то влево: тут-тук-тук! Похоже, что лоза что-то искала. Или кого-то? Конец лозы явственно продвинулся к свечке – хотя вряд ли он видел свет; Сергею подумалось, что скорее уж он реагировал на тепло.
Ладно. Топор сам лег в руку… Бабах! Друзья подскочили на нарах, конец лозы отскочил от остальной ее части.
– Что тут случилось?!
– А вот… – глупо улыбался Сергей, показывая на отрубленный кусок лозы. Теперь этот кусок лежал совершенно неподвижно и уже ничего не напоминал – ни удилища, ни щупальца. Так, кусок тальника, и только.
– Ты это сюда притащил и теперь рубишь?!
– Оно само приползло…
Волей-неволей пришлось рассказывать все. Сюрреалистическое было, наверное, зрелище: сырая неуютная изба, около часу ночи, сохнут обувь и носки, свалено снаряжение и одежда, и среди этого безобразия смертельно уставшие мужики в тельняшках выясняют, что именно привиделось товарищу. Долгих споров и бесед не получилось: не до того, да и не нужно.
– В общем, так, – подытожил Михаил (в таких случаях он был у них за главного). Раз пришли – дела так просто не бросим, делать будем, как и решили… А осторожность удвоить. Что не спал, – обратился Миша к Сергею-второму, – молодец, зря сразу нам все не сказал. Ты уж тогда и дальше не спи, до утреннего клева.
Но только зря сидел Сергей, привалившись к избушке спиной, напрасно он стискивал ружье и топор, вглядываясь и вслушиваясь в темноту. Никто не показался в пределах освещенного круга… А может, дело и было как раз в том, что горел костер, своим огнем оберегал людей от вторжения чуждых сил? Во всяком случае, ничего не произошло до того, как стали перемигиваться звезды, не настала пора собираться на утренний клев.
Решили, что на этот раз у избушки останется Миша – самый положительный из друзей, а рыбаки далеко не поплывут, самое большее с километр. Два Сергея ловили часа два, до повторения вчерашнего: лодка кренится под тяжестью рыб, класть уже некуда, да и клев кончился, светает.
И тут бабахнул выстрел из карабина. Не сговариваясь, Сергеи навалились на весла, погнали лодку к Михаилу. Товарищ был цел и невредим, только озадачен чем-то, даже обескуражен. Так он и расхаживал вдоль берега с карабином, пожимая плечами и бормоча что-то сквозь зубы.
По его словам получалось так, что все правду Сергей-второй говорил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136