Давайте паспорт!
— Зачем? — пришел я в недоумение.
— Перепишу ваши данные. Если захотите меня изнасиловать, то я сообщу в милицию!
Мне стало смешно.
— Думаю, Андрей может снять ксерокопию. Кстати, не желаете получить визитную карточку? Она содержит полную информацию.
— Йес, — кивнула Катя, — можно обойтись без паспорта.
Я не выдержал и рассмеялся. Согласитесь, на свете редко встречается нечто в аптекарски чистом виде, даже глупость обычно разбавлена некоей дозой здравого смысла. Но Катя — уникальная личность, подобных девушек следует беречь, она эталон идиотизма. В особенности меня тронул пассаж про визитку. Неужели до Кати не дошло: на клочке бумаги можно напечатать все, что угодно. Если я покажу ей глянцевый прямоугольник с текстом «Иоанн I, император Эльдорадо», она поверит? Кстати, и паспорта бывают фальшивыми.
Андрей распахнул дверь и, наблюдая, как Катя, звонко цокая каблуками, идет к выходу, прошептал:
— Господин Простынкин, я ваш должник.
— Подушкин, — поправил я, — вам надо вспоминать с благодарностью Ивана Павловича Подушкина. Смотрите не перепутайте, а то придет некий Матраскин, и вы ему должок вернете.
— Что вы, — округлил глаза Андрей, — ни за какие пряники! У меня плохая память на фамилии, но великолепная на лица. Знаете, вам за приобретение нового авто от фирмы положен подарок — канистра с незамерзайкой для омывателя. Так вот, я вам вручу две емкости, вторую лично от себя!
— Это слишком щедрый презент, — хмыкнул я и ушел.
Всю дорогу до дома Катя упорно молчала, я сделал несколько попыток завести ничего не значащую светскую беседу, наткнулся со стороны спутницы на полнейшее нежелание ее поддерживать и сдался. Я уже отмечал, что Катя плохо воспитана. Чтобы в салоне не висела тягостная тишина, я включил радио, какую-то станцию, транслирующую сладкие напевы про любовь. У меня обычно играет джаз, но пассажи Бутмана скорее всего не придутся Кате по вкусу.
Доставив ее до подъезда, я сказал:
— До свидания, был рад знакомству.
— Я уже объяснила, что отдана другому, — протянула Катя, — вам не следовало так себя вести.
— Как, — подскочил я, — что я сделал не так? Молчал, как пень.
Она погрозила мне пальчиком, украшенным большим кольцом.
— Не обманывай! А музыка? Кто всю дорогу признавался мне в любви? Специально выбрал такую программу.
Я стал сомневаться по поводу вменяемости девушки. Катя опустила ноги на тротуар и звонко заявила:
— Тебе еще повалит удача, я — настоящий талисман. Но лучше забудь меня, я не твоя.
Самое интересное, что слова дурочки про везение неожиданно оказались пророческими. Буквально на следующий день мои ветхие «Жигули» приобрел одышливый толстяк, не торгуясь, он заплатил запрошенную сумму. Я честно предупредил его:
— Автомобиль в неплохом состоянии, но у него большой пробег. Дела службы вынуждают меня ездить целыми днями.
— Ерунда, — прокашлял дядька, — я жене беру, она только что права получила, пусть добивает дерьмо, не покупать же ей сразу хорошую машину. Как оформлять станем? Доверенность дашь?
— Нет, — предусмотрительно отказался я, — сниму «Жигули» с учета.
— Ну, геморрой, — нахмурился он.
Я испугался, что покупатель отправится искать другую таратайку для супруги, и быстро сказал:
— Все хлопоты беру на себя, расходы тоже, согласен на доверенность.
— Лады, — кивнул покупатель, — я живу на улице Народного Ополчения, вот паспортные данные.
— Не волнуйтесь, — засуетился я, — мой друг, Максим Воронов, служит в милиции, у него полно приятелей, они помогут.
— Мне это по фигу, — равнодушно отозвался толстяк, — берешься — делай.
На том и разошлись. Я вернул Норе долг, пересел в новую машину и почувствовал себя настоящим счастливчиком. Фортуна мне улыбалась во весь белозубый рот. Нет бы мне сообразить: она просто потешается над исполнительным секретарем общества «Милосердие» и заведующим оперативно-следственным отделом агентства «Ниро». И вовсе у Фортуны не молочные белые зубки годовалого малыша, а острые, желтые клыки мерзкой старой хищницы, приученной рвать сырое мясо.

Глава 2
— Ваня, — заорала Нора, едва я ступил в прихожую, — ты где шлялся?
— Вы сами отправили меня в книжный магазин, — спокойно ответил я, — за детективами.
— Купил? — с еще большим раздражением осведомилась хозяйка.
— Конечно.
— Привез?
Я решил благоразумно оставить последний вопрос без ответа. Право, Элеоноре, считающей себя суперсыщиком, не следовало его задавать. Что она ожидала от меня услышать? «Купил, но оставил в магазине»?
— Привез? — упорствовала Нора. — Отвечай!
— Ну не бросил же я их в лавке, — не утерпел я, — ясное дело, доставил книги в целости и сохранности.
— Вовсе не ясное, — обозлилась Нора, — ты вполне мог потерять книги по дороге, уронить в лужу, заболтаться со страшной, как голод, продавщицей и начисто забыть о порученном деле.
— Я никогда не беседую долго с уродливыми дамами, — улыбнулся я, входя в кабинет хозяйки, — вот, пожалуйста, заказ выполнен.
— Брось в угол, — буркнула Элеонора, потом вытащила папиросы и мрачно добавила: — Омерзительная осень! И не припомню столь унылого сентября.
Я машинально посмотрел в окно: там бушевало бабье лето, ласковое солнышко освещало пока не опавшую листву, на небе ни облачка, на термометре плюс двадцать, дождя не обещали, в общем, погода райская. Но Элеоноре сейчас все, как говорят подростки, не в кайф. Вот уже три месяца она сидит без интересной работы. Нет, потенциальных клиентов полно, они оборвали телефон детективного агентства, только все предполагаемые заказчики жаждут вывести на чистую воду неверных супругов, а делами об изменах мы не занимаемся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14