- Еду я себе спокойненько, гляжу - в канаве жопа торчит. Ну, думаю, убился бедолага.
Он впихнул меня в свою «Газель».
- Надо в ГАИ позвонить, - прошептал я.
- Так я вызвал, - сказал шофер, - ща подъедут.
Тебя как звать-то?
- Иван Павлович, - машинально представился я, - Иван Павлович Подушкин, ответственный секретарь общества «Милосердие».
В глазах доброго самаритянина запрыгали чертенята.
- А я Серега, - сообщил он, - Поливанов, на «Газели» езжу, грузы перевожу, кто наймет, на того и работаю. Как же ты так неаккуратно? Машина-то, похоже, новая.
- Да, - кивнул я, чувствуя, что начинаю дрожать, - месяц назад купил.
- Нельзя по такой дороге носиться, - рассудительно сказал Серега, - вишь, что получилось!
- Тормоза отказали, - проклацал я зубами и передернулся, вспоминая, как отчаянно давил ногой на педаль.
- Бона чего, - протянул Серега, - ты теперь на завод в суд подай! Тачка новая, все должно работать хорошо. Они тебе ремонт оплатят и за моральный ущерб дадут. Во гады! Наши-то работяги хороши!
С похмелья, небось, были, когда твою «десяточку» клепали. Я поэтому летать на самолете перестал. рьяный механик винтик закрутить забудет, и прощай, Серега! Ну и негодяи! Ладно, хорошо, что это тут приключилось. Народу нет, а кабы задавил кого?
Моментально перед моими глазами возникла фигура девушки в белом, и я закричал:
- Боже, я сбил ее!
- Кого! - шарахнулся в сторону Серега.
Но я уже открыл двери «Газели» и побежал на дорогу, едва увернувшись от ехавшей навстречу машины, «каблука», с распахнутой дверью багажного отделения.
- Стой! - завопил Серега. - Погодь!
Он бросился следом и схватил меня за рукав.
- Остановись.
- Она там, - дергался я, - может, жива еще, в белом платье.
Серега потащил меня назад к «Газели».
- Привиделось тебе, Иван Павлович. Ну раскинь мозгами! Белое платье! Кто ж в такую погоду без пальто на улицу выйдет!
Я внезапно осознал странность произошедшего.
Действительно, Серега прав.
Шофер впихнул меня в «Газель» и заблокировал двери.
- Вот и хорошо, - запричитал он, - вот и ладненько вышло! У меня тут термосик есть, глотни-ка.
Серега вытащил пакетик растворимого кофе, ловко высыпал его в кружку, добавил кипятку и сунул мне со словами:
- Ох, лепота! Все там есть, и молоко, и сахар, и кофеек.
Я органически не перевариваю быстрорастворимые напитки, мне не нравится употреблять внутрь всю таблицу Менделеева в одном стакане, но сейчас я схватил кружку и залпом выпил. Стало немного теплее, дрожь прошла.
- Я видел ее как тебя, - пробормотал я, - лицо бледное, огромные глаза, волосы длинные, до плеч, на щеке крупная родинка, губы красивые, пухлые.
На голове у нее была шапочка, белая, конической формы, а сама то ли в костюмчике белом, то ли в платье. Она как из ниоткуда возникла, близко-близко, я ее словно сфотографировал.
Серега покачал головой.
- Ерунда тебе привиделась, хочешь еще кофе?
Тут послышался стук в окно, прибыл инспектор ГИБДД.
- Ну класс! - восхитился Серега. - Обычно их часами ждать надо, я думал, до утра простоим, а эти через десять минут явились!
Сначала сержант выслушал мой рассказ, потом походил вокруг «десятки» и велел:
- Заберите все ценные вещи, я вызову эвакуатор.
- Ему бы в больницу, - шепнул милиционеру Серега.
- Зачем? - удивился страж дорог. - Вроде здоровый с виду.
Серега быстро рассказал историю про девушку в белом платье. Инспектор пару мгновений помолчал, потом снял шапку, перекрестился и сказал:
- А ну залазьте в мою машину.
Мы влезли в его «газик». Инспектор крякнул:
- Это ты с Нинкой повстречался.
- С кем? - оторопел я.
Сержант вздохнул.
- На этом повороте давно очень девушку насмерть сшибло, виновного не нашли. Вот с тех пор она, Нинка, и пугает водителей. Сам я никогда ее не видел, а от других слышал. Привидение, короче говоря. Ладно, ехайте отсюдова. Эвакуатор мне заказывать?
- Сам позабочусь, - ответил я.
- Ты не дергайся, - посоветовал гаишник, - лучше завтра с утра прикатывай. Здесь редко ездят, никто твою колымагу не тронет, да и не на ходу она.
Серега заботливо довез меня до дома и отказался от денег.
- Чего я, нелюдь, - сердито воскликнул он, увидев купюру, - стану на чужом горе наживаться?
Убери рубли, они мне счастья не принесут!
Мы обменялись телефонами, и я пошел к Hope, рассказал хозяйке, что пережил за последние часы, и решил пораньше лечь спать. Завтра предстояло встать в шесть утра, чтобы вместе с эвакуатором поехать за несчастной «десяткой».
Я лег на диван, но сон не шел. Тогда я решил немного почитать. Не успел открыть книгу, как за дверью раздалось сначала тихое царапанье, а потом зычный голос Ленки:
- Иван Палыч, вам ужин дать?
- Спасибо, не надо!
- Ну поешьте чуток, - не отставала она, - блинчики у нас!
Чтобы она отвязалась, я крикнул:
- Хорошо, сейчас приду, съем пару штук!
- Вам с чем? - не умолкала прислуга. - С вареньем, сметаной или творогом?
- С джемом.
- Каким?
- Апельсиновым.
- А-а-а.
- Если нету, давай с любым.
- Почему? - запричитала Ленка. - Как не быть? Есть он. Только больно высоко стоит, я убрала подальше, никто его, кроме вас, не жрет, потому что сильно противный...
Продолжая бубнить, Ленка ушла. Я полистал книгу и сел. Может, и впрямь пойти поесть блинчиков? Глядишь, на сытый желудок лучше заснется!
В голове не было ни одной мысли. Я тупо смотрел в одну точку, потом стал нащупывать ногами тапочки...
Внезапно послышался сначала грохот, а потом дикий, полный боли крик. Я побежал в кухню. Там на полу лежала стонущая Ленка.
Очевидно, пытаясь достать для меня апельсиновый джем, домработница влезла на лестницу, потянулась к высоко висящей полке и, не удержавшись на перекладине, рухнула вниз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14