– Так что же это? Призрак?
– Нет. Это хамелеон.
Поднялся ветер.
На окне задрожали шторы.
Эндрюс всплеснула руками:
– Что? Хамелеон? Ты хочешь сказать: человекообразный хамелеон? Малдер, не обижайся, но ты не в своем уме. Этого не может быть!
Малдер не обиделся, хотя знал, что ей хотелось бы именно этого.
– Есть много такого, Лиша, чего не может быть. Чего-то действительно не может быть. Но кое-что все таки существует. – Он подвинул кресло поближе к столу. – Думаю, Скалли права. Это тот самый случай.
– Ты понимаешь, о чем он говорит? – обратилась Эндрюс к Скалли.
– На этот раз, да, – кивнула та. Малдер скорчил кислую мину и повернулся к Эндрюс.
– Хамелеон – это…
– Не нужно читать мне лекцию по биологии, – оборвала его Эндрюс. – Или по зоологии. Я знаю, кто такие хамелеоны.
Тут уже не выдержал Уэббер:
– Они меняют окраску, мимикрирую. Чтобы не выделяться на фоне окружающей среды, верно? – Он принялся возбужденно шагать по комнате. – Да! Значит, вот с чем мы имеем дело!
Малдер поднял палец:
– Начнем с того, что ты не совсем прав. Хамелеоны не способны приспосабливаться к любой среде без исключения. Их возможности ограничены лишь несколькими цветами, как-то: черный, белый, бежевый, иногда зеленый. – Он усмехнулся. – Положи его на клетчатую скатерть, и он скорее всего будет совершенно сбит с толку.
Уэббер засмеялся. Скалли невесело улыбнулась. Малдер принялся нервно барабанить пальцами по столу.
– Однако в известных пределах они действительно могут менять свою пигментацию.
– Я не верю! – запальчиво воскликнула Эндрюс. – Видит Бог, этого не может быть!
Малдер пропустил мимо ушей ее реплику. Казалось, он обращается к одной только Скалли и при этом внимательно следит за ее реакцией, надеясь, что она в случае чего его поправит.
– Дальше. Вопреки широко распространенному заблуждению, хамелеоны не могут менять цвет по собственной прихоти, так?
Скалли кивнула.
– На изменение пигментации влияют такие фаакторы, как температура или психическое состояние. Скажем, состояние страха или тревоги. Не думаю, что они решают за завтраком, какую окраску им выбрать на сегодняшний день.
Он рывком поднялся на ноги.
– Осторожнее, Малдер, – предупредила его Скалли.
– Но люди-то не способны на такое, верно? – сказал он, обращаясь к Уэбберу.
– Менять цвет? Нет, конечно! Разве что когда загораем…
– Вот именно. – Малдер сделал несколько шагов по направлению к двери, потом вернулся и положил руки на спинку кресла. – Теперь предположим, что наш майор Тонеро вместе со своей группой – доктором Таймонсом, да? – и доктором Элкхарт – предположим, что им удалось…
В проеме между шторами вспыхнул свет автомобильных фар. Малдер распахнул дверь. На стоянке стояла патрульная полицейская машина с включенными сигнальными огнями.
– Эй! – крикну полицейский. – Это вы, что ли, из ФБР?
Малдер кивнул. Полицейский махнул ему рукой.
– Шеф послал за вами. Хочет видеть вас немедленно. У нас тут еще один труп.
Часть улицы – метров 50 – была перегорожена оранжевыми турникетами. У тротуара стояли две полицейские машины, а поперек улицы – машина «скорой помощи». Два фельдшера, прислонившись к ее кузову, курили в ожидании. На дереве были вывешены красные и синие сигнальные огни. На тротуаре толпились десятка два зевак. Где-то в палисадниках прорезали тьму лучи фонарей. В отдалении завыла еще сирена.
Говорили мало.
Малдер и Скалли проследовали за ограждение. Уэббер и Эндрюс ехали следом, в другой машине.
Хоукс встретил их на посыпанной гравием дорожке, ведущей к дому.
– Мужчина выгуливал собаку, – сказал он, показывая на молодого человека с терьером. – Он его и нашел.
Шеф не мог скрыть раздражения.
– Вы уверены, что это аналогичный случай? – спросила Скалли.
У крыльца она увидела две склонившиеся над телом фигуры. В одной из них она узнала доктора Джуниса.
– Посмотрите сами, – предложил Хоукс.
Первым пошел Малдер. Еще издалека он увидел лицо жертвы.
– Черт! – Он повернулся, чтобы преградить путь Дане. – Это Карл.
– Вы его знаете? – спросил Хоукс.
Скалли охнула и подошла ближе, мельком кивнув доктору Джунису, который также узнал ее.
– Он журналист, – с горечью пояснил Малдер. – Спортивный журналист.
– Спортивный? Так какого же черта он здесь делал?
– Невеста капрала Ульмана его двоюродная сестра. Он очень хотел, чтобы я занялся этим делом. Видимо… видимо, он решил провести собственное расследование.
– О Боже. – Хоукс развел руками. – Что творится? Малдер… – Он повернулся и вытер ладонью пот со лба. – Малдер, может, вы чего-то не договариваете?
В этот момент его окликнули. Он сконфузился, замялся, потом велел Малдеру оставаться на месте и скрылся во тьме. Малдер окинул рассеянным взглядом толпу зевак, которые все прибывали и прибывали. Огни патрульной машины мигали, порождая причудливые тени между деревьями и домами. Одно дело, когда убивают чужого тебе человека, но совсем другое дело, когда… Он поглубже спрятал руки в карманы и опустил голову. Он продолжал стоять так до тех пор, пока не услышал рядом чьих-то шагов.
– Идем, – тихо сказала подошедшая к нему Скалли. Голос ее дрожал.
И тут их окликнул Хоукс. Он протянул им листок бумаги, обнаруженный у двери дома. Это была записка Барелли, в которой он просил кого-то о встрече, за которую, в свою очередь, обещал отблагодарить, заказав ужин в самом лучшем ресторане города.
– Кто здесь живет? – поинтересовался Малдер.
Дом сдавался внаем, и проживала в нем Мэдди Винсент.
– Дежурная из полицейского участка, – ответил Хоукс.
Мэдди не было дома, и никто не мог сказать, где ее искать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62