Ц пригрозил ей отец. Ц Чтобы к вечеру рабо
та была кончена…
Окся только широко улыбнулась, показав два ряда белых зубов. Чадолюбивый
родитель, отъехав шагов двадцать, оглянулся, погрозил Оксе кулаком и про
говорил:
Ц Уродится же этакое дерево… а?..

V

До Тайболы считали верст пять, и дорога все время шла столетним сосновым
бором, сохранившимся здесь еще от «казенной каторги», как говорил Мыльни
ков, потому что золотые промысла раскинулись по ту сторону Балчуговског
о завода. Дорога здесь была бойкая, по ней в город и из города шли и ехали «б
ез утыху», а теперь в особенности, потому что зимний путь был на исходе, и в
город без конца тянулись транспорты с дровами, сеном и разным деревенски
м продуктом. Мыльников знал почти всех, кто встречался, и не упускал случа
я побалагурить.
Ц Ну, Яшенька, и зададим мы кержакам горячего до слез!.. Ц хвастливо повто
рял он, ерзая по лошадиной спине. Ц Всю ихнюю стариковскую веру вверх дно
м поставим… Уважим в лучшем виде! Хорошо, что ты на меня натакался, Яша, а то
одному-то тебе где бы сладить… Э-э, мотри: ведь это наш Шишка пехтурой в гор
од копотит! Он…
Они нагнали шагавшего по дороге Кишкина уже в виду Тайболы, где сосновый
бор точно расступался, открывая широкий вид на озеро. Кишкин остановился
и подождал ехавших верхом родственников.
Ц Андрону Евстратычу! Ц крикнул Мыльников еще издали, взмахивая своим
картузом. Ц Погляди-ка, как Тарас Мыльников на тестевых лошадях покатыв
ается…
Ц Али на свадьбу собрались? Ц пошутил Кишкин, осклабившись. Он уже знал
об убеге Фени.
Ц Горе наше лютое, а не свадьба, Андрон Евстратыч, Ц пожаловался Яша, кач
ая головой. Ц Родитель сегодня к вечеру выворотится с Фотьянки и всех на
с распатронит…
Ц Бог не без милости, Яша, Ц утешал Кишкин. Ц Уж такое их девичье положе
нье: сколь девку ни корми, а все чужая… Вот что, други, надо мне с вами перего
ворить по тайности: большое есть дело. Я тоже до Тайболы, а оттуда домой и к
тебе, Тарас, по пути заверну.
Ц Милости просим, Андрон Евстратыч… Ты это не насчет ли Пронькиной вышк
и промышляешь?..
Ц А ты пасть-то свою раствори, Тарас! Ц огрызнулся Кишкин. Ц О Пронькин
ой вышке своя речь… Ах, ботало коровье!.. С тобой пива не сваришь…
Ц Только припасай денег, Андрон Евстратыч, а уж я тебе богачество предос
тавлю! Ц хвастался Мыльников. Ц Я в третьем году шишковал в Кедровской,
так завернул на Пронькину-то вышку… И местечко только!
У самого въезда в Тайболу, на левой стороне дороги, зеленой шапкой виднел
ся старый раскольничий могильник. Дорога здесь двоилась: тракт отделял в
лево узенькую дорожку, по которой и нужно было ехать Яше. На росстани они п
опрощались с Кишкиным, и Мыльников презрительно проговорил ему вслед.
Ц Шишка и есть: ни конца ни краю не найдешь. Одним словом, двухорловый!.. Ту
да же, золота захотел!.. Ха-ха… Так я ему и сказал, где оно спрятано. А у меня е
сть местечко… Ох, какое местечко, Яша!.. Гляди-ка, ведь это кабатчик Ермошка
на своем виноходце закопачивает? Он… Ловко. В город погнал с краденым зол
отом…
Раскольничье «жило» начиналось сейчас за могильником. Третий от края до
м принадлежал скорнякам Кожиным. Старая высокая изба, поставленная из ко
ндового леса, выходила огородом на озеро. На самом берегу стояла и скорня
жная Ц каменное низкое здание, распространявшее зловоние на весь кварт
ал. Верст на пять берег озера был обложен раскольничьей стройкой, разорв
анной в самой середине двумя пустырями: здесь красовались два больших ра
скольничьих скита, мужской и женский, построенные в тридцатых годах ныне
шнего столетия. Вид на озеро от могильника летом был очень красив, и тайбо
льцы ничего лучшего не могли и представить.
Ц Подворачивай! Ц крикнул Мыльников, когда они поровнялись с кожинско
й избой. Ц Дорогие гости приехали.
Ворота у Кожиных всегда были, по раскольничьему обычаю, на запоре, и гостя
м пришлось стучаться в окно. Показалось строгое старушечье лицо.
Ц Летела жар-птица, уронила золотое перо, а мы по следу и приехали к тебе,
баушка Маремьяна, Ц заговорил Мыльников, когда отодвинулось волоковое
окно.
Ц Заходите, гости будете, Ц пригласила старуха, дергая шнурок, проведен
ный к воротной щеколде. Ц Коли с добром, так милости просим…
Двор был крыт наглухо, и здесь царила такая чистота, какой не увидишь у пра
вославных в избах. Яша молча привязал лошадь к столбу, оправил шубу и поше
л на крыльцо. Мыльников уже был в избе. Яша по привычке хотел перекрестить
ся на образ в переднем углу, но Маремьяна его оговорила:
Ц У себя дома молись, родимый, я наши образа оставь… Садитесь, гостеньки
дорогие.
Изба была оклеена обоями на городскую руку; на полу везде половики; русск
ая печь закрыта ситцевым пологом. Окна и двери были выкрашены, а вместо ла
вок стояли стулья. Из передней избы небольшая дверка вела в заднюю мален
ьким теплым коридорчиком.
Ц Ну, начинай, чего молчишь, как пень? Ц подталкивал Яшу Мыльников. Ц За
делом приехали…
Яша моргал глазами, гладил свою лысину и не смел взглянуть на стоявшую по
среди избы старуху.
Ц Нам бы сестрицу Федосью Родивоновну повидать… Ц проговорил наконец
Яша, чувствуя, как его начинает пробивать пот.
Ц Не чужие будем, баушка Маремьяна, Ц вставил Мыльников.
Ц А на какую причину она вам понадобилась? Ц ответила старуха.
Старуха была одета по-старинному, в кубовый косоклинный сарафан и в белу
ю холщевую рубашку. Темный старушечий платок покрывал голову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16