Сейчас Орлик уже не мог незаметно уехать. Он не сомневался, что кроме его людей в темноте прячутся еще и гости. Сейчас ему не оставалось ничего иного, как напустить на себя беспечный вид и войти в дом.
В нескольких окнах горел свет. Около самого дома у правого угла Орлик заметил тень. Человек стоял на свету, не собираясь прятаться.
Слева внезапно умолкли цикады. Значит, и там тоже кто-то есть. Но цикады поют, если человек не шевелится. У Орлика сложилось впечатление, будто ему подсказывали: за домом следят.
Хотят проверить мою реакцию. Если я не сделал ничего плохого, мне нечего бояться. Если я сделал то, в чем они, возможно, меня подозревают, я по идее должен броситься бежать и тем самым подтвердить их подозрения.
Орлик не сомневался, кто это. После побега Сола из шато он увез Эрику на эту ферму поблизости от Авиньона, чтобы перепрятать ее на тот случай, если Сол откажется выполнять условия сделки и надумает спасти ее. Солу никогда не найти эту ферму. Французские власти абсолютно ни о чем не догадываются. Кто же остается? Кто знает все и мог его выследить?
Два ответа. У кого-то из его людей могли возникнуть подозрения по поводу побега Сола, и он сообщил о них в центр. И второй: явилось разбираться начальство.
— Эй ты, справа, — по-русски сказал Орлик. — Осторожнее. У тебя за спиной цистерна. Ее крышка не выдержит твоего веса.
Он не услышал никакого ответа. Улыбнувшись, направился к дому, но не к главному входу, а к двери справа.
В доме пахло телятиной и грибами, в гостиной горел яркий свет. К ней вел узкий коридор, мимо кухни, в котором находилась запертая на висячий замок дверь. Около нее стоял мускулистый охранник.
— Открой, — велел Орлик. — Я должен допросить ее.
— Им это не понравится, — угрюмо ответил мужчина. Орлик поднял брови.
— Вас ждут. — Охранник кивнул в сторону гостиной. Я знаю, кто заложил меня, подумал Орлик. Ничего. Хоть Элиот и уехал в безопасное место, ему не уйти от возмездия.
— Им придется подождать. Я приказал открыть дверь.
— Но… — Охранник нахмурился.
— Ты что, оглох?
На лице охранника мелькнула тень гнева. Он достал ключ и открыл замок.
В комнате не оставили ничего, чем Эрика могла бы воспользоваться в качестве оружия. Ей разрешили носить джинсы и фланелевую рубашку, но забрали туфли, чтобы она не надумала бежать, и пояс. Девушка сидела на полу в углу и со злостью смотрела на Орлика.
— Хорошо, что вы не спите, — произнес он.
— Как можно заснуть при этом свете?
— Мне нужна кое-какая информация. — Орлик кивнул охраннику и закрыл дверь.
Он с мрачным видом подошел к ней и вытащил пистолет “макаров”.
Эрика даже не шевельнулась.
Он пристально смотрел на девушку, лихорадочно соображая.
— Значит, пора? — У нее были черные, как уголья, глаза. Орлик репетировал сцену, которая, по его мнению, должна состояться в гостиной.
— Да, пора, — кивнул он. И протянул ей пистолет. Ее зрачки удивленно расширились. Орлик несколько минут что-то быстро шептал, потом выпрямился и добавил:
— Единственное, что служит мне утешением, это то, что вы поможете мне, пусть и против своей воли.
Нуждаясь в дружеской поддержке. Орлик нагнулся и поцеловал ее в щеку, как сестру. Он знал, что его ждет.
Когда Орлик вышел в коридор, лицо охранника выражало нетерпение.
— Я знаю, — кивнул Орлик. — Они ждут меня.
Пройдя коридор, он вышел в просторную, бедно обставленную гостиную. Закопченный камин, продавленный диван…
В скрипучем кресле-качалке сидел худощавый мужчина во всем черном и рассматривал его.
Орлик постарался скрыть удивление. Он ожидал увидеть своего непосредственного начальника или, самое худшее, начальника европейского отдела, но перед ним сидел человек с очень узкими скулами и еще больше похожим на хорька лицом, чем у него самого.
Это был его злейший враг, Ковшук, русский потомок группы Абеляра, советский эквивалент Элиота.
Ковшук перестал раскачиваться в кресле и что-то сказал по-русски. К нему подошли рослые суровые телохранители.
— Я не буду ходить вокруг да около. Вы не выполнили приказ убить американца и организовали ему побег. Боюсь, вы уговорили его убить меня.
— Я не знаю, о чем вы, — покачал головой Орлик. Потом добавил, заикаясь:
— Естественно, я рад вас видеть, но не понимаю… Я не могу отвечать за нерадивых помощников. Если они такие неопытные…
— Хватит! У меня нет времени для спектакля. — Ковшук повернулся к телохранителю. — Приведите женщину. Делайте с ней все, что хотите, но я должен знать то, что знает она. Запишите все ее преступления. Потом убейте обоих.
— Послушайте…
— Если попробуете вмешаться, я убью вас немедленно. Я хочу знать, где американец. — Ковшук повернулся к своему человеку. — Я приказал привести ее.
Телохранитель вышел.
— Вы ошибаетесь, — сказал Орлик. — Американец мне нужен не меньше, чем…
— Не оскорбляйте меня.
Орлик лихорадочно обдумывал ситуацию. У него был второй пистолет. Понимая, что выбора нет, он решил выхватить его. Если убить второго телохранителя перед тем, как…
Он сунул руку в карман, но Ковшук ждал такого поворота событий, и уже выхватил пистолет.
Пуля попала Орлику в грудь и отбросила его назад. Он лежал с широко раскрытыми глазами, изо рта тоненькой струйкой сбегала кровь, но он выдавил из себя улыбку.
Он проиграл.
Но и выиграл. Из коридора донеслись громкие выстрелы. По звукам Орлик понял, что стреляли из “Макарова”. Он не сомневался, что его человек и телохранитель Ковшука мертвы. Эрика не только была очень сексуальной женщиной, но еще умела отлично стрелять.
Хлопнула дверь.
Глаза Орлика уже застилала пелена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124