ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
В XIX веке восстановлению честного имени Ричарда III посвятил немало времени и сил Маркхэм, а в XX столетии счет авторов и книг пошел уже на десятки — упомяну лишь вышедшую в Англии в 1983 году работу Дж. Поттера «Добрый король Ричард?».
Великий английский актер Дэвид Гаррик (1717—1779) в роли Ричарда III.
Картина кисти художника Уильяма Хогарта (1697—1764)
Только не думайте, будто эти усилия хоть в малой мере пошатнули миф о «величайшем злодее английской истории», освященный именем Томаса Мора и доведенный до совершенства шекспировским пером. Цитированный в начале школьный учебник — не исключение. Возьмите любой другой, изданный в любой стране (и в первую очередь — в самой Англии), откройте на нужной странице — и вы неизбежно прочтете про череду бессмысленных жестокостей, убийство несчастных принцев в Тауэре и так далее. Показательный факт: не так давно канал «Культура» показал поставленный в 1995 году фильм режиссера Ричарда Лонкрейна — оригинальный парафраз на тему шекспировской трагедии Шекспира, где действие перенесено в нацистскую Германию тридцатых годов, а Ричард Глостер откровенно напоминает Адольфа Гитлера…
Тем и силен исторический миф, что опровергнуть его невозможно: он опирается на веру и традицию, а вовсе не на точное знание. Потому-то всякий такой миф практически бессмертен — на него можно сколько угодно покушаться, но убить никак нельзя. Он способен лишь постепенно истаять, однако на это нужны многие века: «черной легенде Англии» уже за полтысячелетия перевалило, но попробуйте-ка переспорить сотни миллионов школьных учебников… Британцы — те еще могут утешиться ехидной сентенцией Оскара Уайлда: «К счастью, в Англии образование не оставляет никаких следов».
А у нас?
Глава 6.
Неприродный государь
Пепел мертвых не имеет заступника, кроме нашей совести… Что, если мы клевещем, если несправедливо терзаем память человека, веря ложным мнениям, принятым в летопись безмыслием или враждой?
Н.М. Карамзин
Расстановка сил
Со смертью в ночь с б на 7 января 1598 года царя Федора Иоанновича [], второго сына Ивана IV Грозного от первой жены [], Анастасии Захарьиной-Юрьевой, пресекся дом Даниловичей династии Рюриковичей — тех прямых потомков великого князя владимирского Александра Невского, что правили Московской Русью с 1325 года. В стране, пользуясь современным языком, воцарился политический вакуум.
В отличие от предыдущей главы, где речь шла о Войне Алой и Белой роз, не стану утомлять вас подробностями хроники тех лет — в конце концов отечественное прошлое все мы знаем заметно лучше истории дальних стран. Однако о природе этого вакуума поговорить все-таки стоит.
Основателем дома Даниловичей был Даниил Московский, младший из сыновей Александра Невского, которому при разделе отчего наследства достался в удел городок Москва. Даниил так и умер удельным князем [], не побывав на владимирском столе, — а первым среди русских феодальных владетелей почитался в те времена великий князь владимирский. По тогдашнему закону, так называемому лествичному праву [], потомки князя, великого стола занять в свой черед почему-либо не успевшего, впредь навсегда исключались из числа претендентов на этот титул. Однако сыновья Данииловы, Юрий Московский и Иван I Калита, с подобным положением не смирились и, добывая в Орде интригами и щедро рассыпаемыми взятками ханские ярлыки на княжение, поочередно провозгласили себя великими князьями владимирскими.
Князь Даниил Московский, основатель дома Даниловичей.
Миниатюра XVII в.
Впоследствии этот титул канул в Лету: великими князьями стали уже государи московские. Однако — с точки зрения как закона, так и общественного сознания — Даниловичи являлись узурпаторами, пусть даже узурпация и легитимировалась дорогой ценой купленным ханским ярлыком. Впрочем, с течением времени народ-то об этом мало-помалу забыл — примечательное обстоятельство, и к нему нам впоследствии еще придется вернуться. Зато сами Даниловичи помнили — и даже слишком хорошо. А потому любой ценой заботились об упрочении власти — главным образом, за счет изведения под корень всех претендентов, обладавших мало-мальски реальными или даже чисто номинальными правами на престол (система всемирно распространенная — вспомните Генриха VII Тюдора!). Более чем двухвековой процесс был успешно завершен великим любителем радикальных мер — Иваном IV Грозным. В результате, когда со смертью Федора Иоанновича род Даниловичей пресекся, по праву (да и по какому? — лествичное давно и прочно забыто, новое еще окончательно не сложилось, Орда утратила власть и канула в Лету…) занять трон оказалось просто некому.
Так кому же быть царем на Московской Руси? Логичнее всего — наиболее родовитому, однако как такого определить? Ретивее прочих рвались к престолу князья Шуйские, чей род — все эти многочисленные просто Шуйские, Скопины-Шуйские, Глазатые-Шуйские, Барбашины-Шуйские, Горбатые-Шуйские и иже с ними — был даже старше Даниловичей и не раз давал стране выдающихся военачальников, а также, пользуясь современным языком, гражданских администраторов. Впрочем, нельзя было сбрасывать со счетов и других — Гедиминовичей, Мстиславских, Голицыных, издавна занимавших первые места в рядах московского боярства. Однако были в Москве два рода происхождения не княжеского; оба стремительно возвысились при последних царях и по влиянию не уступали теперь Рюриковичам и Гедиминовичам — Романовы [] и Годуновы.
Они-то — Шуйские, Романовы да Годуновы — и являются главными героями нашего повествования.
Правитель державы
Царь Федор Иоаннович.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124
Великий английский актер Дэвид Гаррик (1717—1779) в роли Ричарда III.
Картина кисти художника Уильяма Хогарта (1697—1764)
Только не думайте, будто эти усилия хоть в малой мере пошатнули миф о «величайшем злодее английской истории», освященный именем Томаса Мора и доведенный до совершенства шекспировским пером. Цитированный в начале школьный учебник — не исключение. Возьмите любой другой, изданный в любой стране (и в первую очередь — в самой Англии), откройте на нужной странице — и вы неизбежно прочтете про череду бессмысленных жестокостей, убийство несчастных принцев в Тауэре и так далее. Показательный факт: не так давно канал «Культура» показал поставленный в 1995 году фильм режиссера Ричарда Лонкрейна — оригинальный парафраз на тему шекспировской трагедии Шекспира, где действие перенесено в нацистскую Германию тридцатых годов, а Ричард Глостер откровенно напоминает Адольфа Гитлера…
Тем и силен исторический миф, что опровергнуть его невозможно: он опирается на веру и традицию, а вовсе не на точное знание. Потому-то всякий такой миф практически бессмертен — на него можно сколько угодно покушаться, но убить никак нельзя. Он способен лишь постепенно истаять, однако на это нужны многие века: «черной легенде Англии» уже за полтысячелетия перевалило, но попробуйте-ка переспорить сотни миллионов школьных учебников… Британцы — те еще могут утешиться ехидной сентенцией Оскара Уайлда: «К счастью, в Англии образование не оставляет никаких следов».
А у нас?
Глава 6.
Неприродный государь
Пепел мертвых не имеет заступника, кроме нашей совести… Что, если мы клевещем, если несправедливо терзаем память человека, веря ложным мнениям, принятым в летопись безмыслием или враждой?
Н.М. Карамзин
Расстановка сил
Со смертью в ночь с б на 7 января 1598 года царя Федора Иоанновича [], второго сына Ивана IV Грозного от первой жены [], Анастасии Захарьиной-Юрьевой, пресекся дом Даниловичей династии Рюриковичей — тех прямых потомков великого князя владимирского Александра Невского, что правили Московской Русью с 1325 года. В стране, пользуясь современным языком, воцарился политический вакуум.
В отличие от предыдущей главы, где речь шла о Войне Алой и Белой роз, не стану утомлять вас подробностями хроники тех лет — в конце концов отечественное прошлое все мы знаем заметно лучше истории дальних стран. Однако о природе этого вакуума поговорить все-таки стоит.
Основателем дома Даниловичей был Даниил Московский, младший из сыновей Александра Невского, которому при разделе отчего наследства достался в удел городок Москва. Даниил так и умер удельным князем [], не побывав на владимирском столе, — а первым среди русских феодальных владетелей почитался в те времена великий князь владимирский. По тогдашнему закону, так называемому лествичному праву [], потомки князя, великого стола занять в свой черед почему-либо не успевшего, впредь навсегда исключались из числа претендентов на этот титул. Однако сыновья Данииловы, Юрий Московский и Иван I Калита, с подобным положением не смирились и, добывая в Орде интригами и щедро рассыпаемыми взятками ханские ярлыки на княжение, поочередно провозгласили себя великими князьями владимирскими.
Князь Даниил Московский, основатель дома Даниловичей.
Миниатюра XVII в.
Впоследствии этот титул канул в Лету: великими князьями стали уже государи московские. Однако — с точки зрения как закона, так и общественного сознания — Даниловичи являлись узурпаторами, пусть даже узурпация и легитимировалась дорогой ценой купленным ханским ярлыком. Впрочем, с течением времени народ-то об этом мало-помалу забыл — примечательное обстоятельство, и к нему нам впоследствии еще придется вернуться. Зато сами Даниловичи помнили — и даже слишком хорошо. А потому любой ценой заботились об упрочении власти — главным образом, за счет изведения под корень всех претендентов, обладавших мало-мальски реальными или даже чисто номинальными правами на престол (система всемирно распространенная — вспомните Генриха VII Тюдора!). Более чем двухвековой процесс был успешно завершен великим любителем радикальных мер — Иваном IV Грозным. В результате, когда со смертью Федора Иоанновича род Даниловичей пресекся, по праву (да и по какому? — лествичное давно и прочно забыто, новое еще окончательно не сложилось, Орда утратила власть и канула в Лету…) занять трон оказалось просто некому.
Так кому же быть царем на Московской Руси? Логичнее всего — наиболее родовитому, однако как такого определить? Ретивее прочих рвались к престолу князья Шуйские, чей род — все эти многочисленные просто Шуйские, Скопины-Шуйские, Глазатые-Шуйские, Барбашины-Шуйские, Горбатые-Шуйские и иже с ними — был даже старше Даниловичей и не раз давал стране выдающихся военачальников, а также, пользуясь современным языком, гражданских администраторов. Впрочем, нельзя было сбрасывать со счетов и других — Гедиминовичей, Мстиславских, Голицыных, издавна занимавших первые места в рядах московского боярства. Однако были в Москве два рода происхождения не княжеского; оба стремительно возвысились при последних царях и по влиянию не уступали теперь Рюриковичам и Гедиминовичам — Романовы [] и Годуновы.
Они-то — Шуйские, Романовы да Годуновы — и являются главными героями нашего повествования.
Правитель державы
Царь Федор Иоаннович.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124