— спросил он.
— Не, не дары, — сказал Скал лон. — Сейчас ему только форсибли.
Галлентайн улыбнулся.
— Это так?
Скаллон подтолкнул Кирку в спину, и тот восторженно кивнул.
— Я полагаю, ваш друг собирается их продать, чтобы купить вам пива? — спросил управляющий. Кирка покачал головой.
— Не, он их спрячет как следует, чтоб не украли. Он здорово умеет прятать.
Скаллон снова толкнул его в спину, и Кирка понял это так, что должен сказать еще что-нибудь. Но что, он не знал.
Галлентайн холодно улыбнулся.
— Сэр, — сказал он Скаллону, — полагаю, вы найдете дверь сами? Или мне позвать стражников… проводить вас?
Скаллон глухо зарычал.
— Не надо мне стражников.
Он еще раз злобно пихнул Кирку в спину и вышел из зала.
Кирке сразу стало одиноко и страшно. Он знал, что Скаллон порой бывает не в себе, и здорово не в себе. Случалось, он даже бил Кирку, и бил сильно. Что, если теперь он стоит под дверью и ждет, когда Кирка выйдет, чтобы отколотить его? От этой мысли все остальное как-то улетучилось у него из головы.
— Ну, — сказал Галлентайн, — что нам с тобой делать?
Кирка покачал головой. Что-то было не так. Видно, он в чем-то провинился. Не нужны ему эти форсибли и дом, и земля. Но что же он такого натворил?
Галлентайн обошел вокруг него, разглядывая Кирку, словно теленка на рынке.
— Крупные кости. Это хорошо. И ты убил девять опустошителей. Значит, двигаешься быстро. Как же ты убивал этих чудовищ?
— Да просто прыгал на них и бил в мягкое место! — сказал Кирка.
— А кто показал тебе, где у них мягкое место? — спросил Галлентайн.
К своему удивлению, Кирка вдруг вспомнил,
— Лагби! Он нарисовал на земле картинку и много раз объяснил, где чего.
— Я уверен, что когда появились опустошители, твой друг Лагби уступил тебе честь первого удара, — сказал Галлентайн.
Этого Кирка не помнил. Но, кажется, отталкивать с дороги ему и впрямь никого не пришлось.
— Скажи мне, Кирка, — сказал Галлентайн, — ты понимаешь, что такое смерть?
— Это как… ну, как будто ляжешь спать и не проснешься.
— Хорошо. А ты понимал, что опустошители могут тебя убить?
Кирка промолчал. Галлентайн как будто сердился, и какой ответ покажется ему правильным, Кирка не знал. Поэтому только покачал головой в замешательстве.
— Так, значит, твои друзья вытолкали тебя к опустошителям и даже не сказали, что тебя могут убить? Кирка такого не припоминал.
— Позвольте мне спросить, барон Кирка, — как по-вашему, вы могли бы сделать это снова?
— Убить опустошителя? А то!
Галлентайн долго смотрел на него, потом кивнул. Молодец Кирка, правильно ответил!
— Позвольте мне задать другой вопрос. Вы… мечтали когда-нибудь стать таким же, как все люди? Думали о том, на что это похоже — все помнить, знать все, что знают другие?
Кирка кивнул.
— Это было бы для вас дороже, чем золото? В этом Кирка уверен не был.
— Скаллон сказал, надо забрать форсибли.
— Если хотите форсибли, — сказал Галлентайн, — можете взять их. Но по закону вы должны использовать их только для службы королю. Другими словами, взяв форсибли, вы должны делать то, что скажет вам король.
Кирка растерялся. И заметив это, Галлентайн добавил:
— Он прикажет вам убивать опустошителей.
— А, — сказал Кирка.
— Король не оставил мне указаний, как с вами поступить. Но наградить вас он хотел и предоставил мне несколько форсиблей. Наши лорды редко жалуют форсибли дурачкам. А если я предложу вам следующее — сейчас я дам вам один форсибль, и вы возьмете один дар ума, чтобы у вас появились умственные способности нормального человека?
А потом я дам вам коня, и вы поедете вслед за королем. Не спешите, подумайте. Если вы хотите стать рыцарем и служить нашему лорду, можете взять и больше даров.
Кирка мало что понял из его предложения. Галлентайн употреблял слишком много непонятных слов, вроде «умственные способности».
— Я буду все помнить?
— Да, — сказал Галлентайн. — Вы сможете сами прятать свои деньги и находить их, когда пожелаете.
— И я запомню… как ехал на коне с королем?
— Вы еще помните это? Кирка закрыл глаза, представил.
— Ага.
— Тогда вы запомните это на всю жизнь, — пообещал управляющий.
Кирка так взволновался, что не мог слова сказать. Он только кивнул, но столь решительно, что Галлентайн улыбнулся.
— Очень хорошо, сэр, — сказал управляющий с искренним уважением.
И повел его к Способствующему. Они поднялись на самый верх башни Посвященных, где пришлось ждать некоторое время, пока Способствующий приготовится. Смотреть отсюда, из бойницы для лучников, вниз было все равно что смотреть с горы. На востоке в свете утреннего солнца сверкало озеро Доннестгри.
На волнах его качались тысячи судов — лодки с высокими носами, на которых перевозят товары, и плоты, связанные на скорую руку из бочек, накрытых сверху досками. Кирка помахал рукою, но никто ему не ответил.
— Вот бы мне поплавать на лодке, — сказал Кирка.
— Только не с этими бедолагами, — отвечал Галлентайн. — Все они больны. Король приказал вывезти их по реке в безопасное место. Здесь же вместо воздуха все еще заклятия горной колдуньи. И за ночь от них умерло очень много народу.
Кирка пригляделся повнимательнее и увидел, что плоты и лодки и в самом деле нагружены ранеными, пострадавшими от опустошителей и во время землетрясения. Все перевязанные, укрытые одеялами. Среди них были и дети, и седые старики. Кирке стало их жаль. Но прокатиться на лодке все равно хотелось.
Вскоре к ним вышли Способствующий с форсиблем и будущий Посвященный.
Способствующий приставил форсибль, железную палочку с клеймом, к груди юноши, который согласился стать Посвященным Кирки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144