Но с переговорами требовалось подождать — скандал вокруг переливания крови сделал положение гораздо более щекотливым.Всех людей поверг в изумление поступок Л'аудази, но еще большее удивление вызывало то, как она, всего лишь дилетантка в подобных вопросах, сумела за ночь создать человеческую кровь. Чарли Зизулу был поражен гораздо сильнее всех остальных. Он лучше прочих знал, каким сложным веществом является кровь. И если любительница-зензама сумела изготовить ее за ночь, то на что же способна команда профессионалов всего за неделю, если в их распоряжении будут свежие препараты человеческих клеток? Что они смогут сделать — создать копию человека? Армию людей? Если они сотворили кровь, значит, способны вывести и новых возбудителей болезней, кошмарных эпидемий. И это при том, что они впервые увидели людей лишь год назад! При таких познаниях в биологии что они способны сотворить друг с другом? Учитывая подобное развитие биологии, Чарли мог понять запрет на медицину. Лучше тысяча естественных ужасов, чем один неестественный, который какая-нибудь Л'аудази способна состряпать ради развлечения во время уик-энда.И все-таки причина казалась не самой весомой. Любой элемент человеческой медицины можно извратить, использовать в дурных целях — от скальпеля, которым можно перерезать горло, до передозировки аспирина. Человечество приобрело знания, помогающие создавать новые эпидемии, сто пятьдесят лет назад, но никому и в голову не пришло запрещать из-за этого медицину.Впрочем, строить догадки не было никакого смысла, пока он не постигнет правила игры. Чарли понимал, что знает еще слишком мало.
Люсиль как-то упомянула в разговоре с К'астилль, что Чарли по специальности биолог, и К'астилль немедленно пожелала поговорить с ним. В ее голове теснилась сотня вопросов. Ни к чему говорить, как обрадовался такой возможности сам Чарли. Через пару часов после передачи сообщения на «Ариадну» К'астилль встретила обоих людей у выхода из фургона. Все трое отошли в тихий уголок поляны. Оба человека в толстых скафандрах неуклюже опустились на землю. К'астилль подогнула под себя ноги и обвила тело длинным хвостом. Люсиль решила, что пришел подходящий момент, чтобы вручить подарок — огромную книгу о Земле и Солнечной системе. Она вытащила книгу из рюкзака.— Это тебе, К'астилль, — произнесла она. — Возьми ее, и ты отлично подготовишься к путешествию на Землю.К'астилль благодарно приняла подарок и последующие полчаса рассматривала иллюстрации, засыпая Люсиль вопросами.Но Чарли не мог расслабиться настолько, чтобы присоединиться к ним. Ему было странно и неловко сидеть на траве на чужой планете, видя над головой чужое солнце в синем небе, пребывая в безопасности на поляне, от которой аборигены отпугивали хищников. Для Чарли Застава навсегда должна была остаться в памяти опасной лесной тропой, все вокруг казалось ему угрожающим и непонятным.Странно было сидеть рядом с шестиногим мыслящим существом размером с небольшую лошадь, с длинным хвостом рептилии, огромными кукольными глазами в передней части похожего на яйцо черепа — с существом, которое принимало как само собой разумеющееся умение создать человеческую кровь по образцу за одну ночь.Чаще всего Чарли поглядывал на руки К'астилль — длинные, сильные, с четырьмя противостоящими друг другу пальцами. Это были умелые руки творца орудий. Чарли с удивлением наблюдал за плавными движениями этих рук, напоминающими человеческие, и вместе с тем совершенно чуждыми.Наконец Чарли надоело слушать, как Люсиль и абориген Заставы ахают и вздыхают над фотографиями Парижа, Луны и космических колоний.— К'астилль, — начал он, стараясь говорить приветливо, — давай поговорим. Мне любопытно узнать о тебе и твоем мире. Ты говорила, что хочешь задать мне немало вопросов, и обещаю, я постараюсь тебе ответить. Но времени у нас маловато — может, начнем немедленно?К'астилль кивнула и с сожалением закрыла тяжелую книгу.— Ты прав. Эти чудесные картины могут подождать. Ты долго путешествовал, подвергался большому риску, и может быть, скоро наступит время, когда нам понадобятся знания друг о друге.— Конечно! — обрадовался Чарли. — Но позволь сказать еще одно. Мы кажемся друг другу странными существами, а узнать нам требуется многое. Некоторые вопросы могут оказаться слишком деликатными или даже обидными, но мы не в состоянии предугадать, как надо задавать их, чтобы не оскорбить вас. Потому если я скажу что-нибудь не то, помни — я сделал это не преднамеренно. Заранее прошу простить меня. Мы с Люсиль не станем обижаться, если то же самое случится с тобой.— Спасибо! — отозвалась К'астилль. — Я как раз подыскивала слова, чтобы объяснить тебе то же самое. Я рада, что ты высказался за меня. Я запомню твое обещание не обижаться и сейчас же проверю его, — добродушно заметила она. — В то утро, когда произошел случай с кровью, Л'аудази упоминала что-то о ваших генах. Благодаря своей структуре они гораздо более устойчивы к мутациям, чем наши. Это подразумевает, что вы, люди, должны быть более похожи друг на друга, чем мы, но мы видим совсем противоположную картину.Чарли тонко улыбнулся, вспомнив о людях на Земле, которые говорили нечто другое — «все они кажутся мне одинаковыми». От чернокожих, желтых и белых он слышал, что они не в состоянии отличить друг от друга людей с иным цветом кожи.— Я избавлю тебя от лишних расспросов, К'астилль. Ты ведешь к тому, чтобы спросить, почему я так заметно отличаюсь от других людей, которых ты повидала. Тебя интересует, почему у меня такая черная кожа, кудрявые волосы, широкий нос и губы?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134