ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Что поделаешь, вечер вырисовывался по полной программе. Поковырявшись в полураздавленном тройнике, я сумел-таки подключить корейский кассетник, и музыка нашлась подходящая, хотя не оказалось свеч, и пришлось довольствоваться ночником. Мы самозабвенно танцевали, если можно назвать танцем топтание и раскачивание.
– Ты сегодня подозрительно хорош, – шептала Надежда на ухо. – Тому есть причины?
– Есть, – отвечал я серьезно. – Очень важные причины, но ты не будешь спрашивать о них.
– Не буду. Я ведь тоже, согласись, сегодня в форме.
Я поцеловал ее в ушко и подумал, что потом, возможно, ближе к утру у меня может появиться желание кое-что рассказать ей, ведь не подозревает даже, на каком рубеже стою, за какой порог ногу занес. Но поймет ли?
Светланочка радостно взвизгивала от Петровых ласк, он тоже что-то там постоянно ворковал, и оба они, игриво возбужденные, даже несколько быстрым передвижением по комнате словно оттеняли глубокий минор наших с Надеждой чувств, их партия была неким легкомысленным фоном, на котором мы с Надеждой как бы отрабатывали сцену встречи и возвращения друг к другу, и система Станиславского торжествовала в нашей талантливой и искренней игре. В эти минуты я знал, что подруга моя – хороший человек и великолепная женщина, что едва ли мне еще когда-нибудь повезет сочетанием этих важнейших качеств, что по высшей справедливости она мне – подарок ни за что, а я ей – вовсе не подарок… И много еще красивых и правильных мыслей выстроилось в очередь, но одна, пришедшая последней, вдруг растолкала всех прочих и нарисовалась в моем мозгу с поразительной отчетливостью: я хочу эту женщину и в то же время никогда не хотел на ней жениться, и чем больше я ее хочу, тем абсурднее сама мысль о женитьбе. Через минуту-другую мы исчезнем с ней в летней комнате, где уже все готово для любовного торжества, но и в мгновение высшего земного счастья, что отпущено природой мужику, – даже в балдеже, когда – Бог мой! – чего только не наговоришь и не наобещаешь, – и тогда не пожелаю я продлить наше общение далее утра или полудня и, расставаясь, еще неизвестно, за что буду больше благодарен – за то, что пришла, или за то, что уходит.
Раньше плевал бы я на все подобные несуразицы в собственных ощущениях, раньше была реальность, которая всегда права. Теперь же, когда мысли мои и поступки, как перед кинокамерой – пред взором мамы моей, обреченной на мной сотворяемые для нее страдания, – явная извращенность, нечистота и пакостность поведения…
– Поднимем бокалы, содвинем их разом! Да здравствуют девы! Да скроется разум! – возвестил Петр, подтаскивая всех нас к столику.
– Налей! Выпьем, ей-Богу, еще! – басом согласился я.
– Какой обед там подавали! Каким вином нас угощали! – слегка фальшивя, пропела Светланочка.
– Хочу произнести речь! – неожиданно громко заявила Надежда, и все притихли. – Я утверждаю, что мы с вами – хорошие люди. Хо-ро-ши-е! Потому мы должны хорошо жить, мы обязаны хорошо жить! Достоевский считал, что нужно хорошо жить, потому что есть Бог. И неправильно! Если Бога нет, то тем более нужно жить хорошо, если после жизни – ничего… Какой ужас!
Она схватила мою руку, обхватила ее, прижалась… Глаза – космические блюдца!
– Страшно! Где-то жизнь, и ее так мало. А где-то – «ничего»… Я не хочу об этом знать, но откуда-то знаю и вынуждена жить с этим знанием, как с приговором. Мальчики, Светка, ну чем бы таким заняться, чтоб не знать и не думать, чтобы жить, а не двигаться в никуда…
– Ну, чего это ты вдруг? – не без досады прошептал я ей.
– Для себя лично, – нерешительно откликнулась Светланочка, – я придумала, это ерунда, конечно, то есть невозможно, конечно…
– Поделись, милая, ведь проблема одна на всех!
Петр влепил ей в щечку звончайший поцелуй.
– Я бы, – потупясь, продолжала она, – ушла бы в монастырь… Только в мужской…
Петр аж присел от хохота. Надежда гневно зыркнула глазами, прикусила губу – знакомый признак обиды. Но Светланочка бросилась к ней, обняла.
– Нет, нет, я серьезно. Ведь в монастыре не умирают с голоду, а едят, хотя и умеренно. Потому что так природой устроено. А мужчина… Это же тоже для нас от природы так… Я бы встречалась, ну… раз… во сколько-нибудь дней, как бы от голода, ведь если от природы… главное, чтобы не злоупотреблять, как обжорством… А все остальное время молилась бы, а есть вообще могу мало… А молитва, это я точно знаю, она что-то такое дает, когда становится нестрашно, а совсем наоборот. Я пробовала, честное слово!
Мы с Петром упали на пол и, дрыгая ногами, заходились хохотом. Надежда в кресле сотрясалась так, что начала крушиться ее великолепная прическа. Над нами стояла Светланочка, преподаватель великой русской литературы и великого, могучего, того самого, что в дни тягостных раздумий… и показывала нам язык, точнее, язычок, затем топнула ножкой и, нагнувшись над нами, дурнями, закричала:
– Я имею право предположить, что в монастырских уставах допущена ошибка? Имею право или нет? А может, из-за этого все и происходит не как надо! Религиозный кризис, и революция, и перестройка эта дурацкая!..
– Я за! Стопроцентно за! – орал Петр. – Но поскольку в чужой монастырь со своим уставом ни ни! – создаем свой! Берусь подыскать место и обеспечить первоначальный капитал. Ой, девочки, на севере нашего озера процветает такая глушь, самолетом не долететь, сесть некуда…
Смешливость из меня, как метлой.
– Это точно, что есть такое место? Ну да! Конечно! А почему мне ни разу не захотелось смотаться туда в отпуск…
Мы лежали с Надеждой в уже несвежих, уже мятых простынях и молчали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики