Сэндор не забыл, как люди повторяли снова и снова: «Это была настоящая леди!» Такой он хотел видеть свою жену и сомневался, что полуамериканка может хотя бы к чем-то стать вровень с его матерью.
Разумеется, зная Эшерстов, он понимал, что полковник — джентльмен в полном смысле этого слова, но не имел никаких сведений о его жене, за исключением того, что она была невероятно богата и родилась в Америке.
«Никогда во главе моего стола не сядет женщина, не умеющая себя держать, — поклялся сам себе герцог, подходя к концу галереи фамильных портретов. — А какова же тогда альтернатива?»
Безусловно, мисс Эшерст — не единственная богатая наследница в Англии. Герцог прекрасно понимал, что любой дом распахнет двери перед герцогской короной и Лондон, несомненно, встретит его с распростертыми объятиями. Но на это требовалось время, причем немалое, а чем чаще он смотрел на счета, тем яснее видел, что деньги уплывают и принимать решение надо как можно быстрее.
Первой его мыслью, как он признался полковнику Эшерсту, было продать отцовские конюшни. Старый герцог знал толк в скаковых лошадях и по праву мог ими гордиться, но содержание их требовало поистине астрономических расходов. Хотя молодой герцог и согласился выставить своих лошадей на скачках в Гудвуде и Донкастере, но при этом он знал, что не сможет протянуть еще сезон, и единственный выход — не просто сократить расходы, а вообще избавиться от конюшен.
То же самое относилось и к охоте, которую он еще до смерти отца назначил на следующую неделю. Уже были разосланы приглашения — в основном тем же людям, что и в прошлые годы, — и герцог ожидал сообщения о том, что его почтит присутствием принц Уэльский.
— Его королевское высочество неизменно принимал участие в первой охоте в Горе, — сказал мистер Хэнзард, — но его гофмейстер в разговоре со мной заметил, что прочие дела могли помешать принцу узнать о смерти вашего батюшки.
— Другими словами, принц не уверен, стану ли я продолжать отцовские традиции, но при этом не хочет пропускать охоту?
В голосе герцога явственно прозвучала насмешка, и мистер Хэнзард несколько обескураженно ответил:
— Разумеется, всякий, кто устраивает большую охоту, рад принять у себя его высочество…
— Ну конечно, конечно, — согласился герцог. — И я думаю, не стоит его разочаровывать.
— На самом деле, — приободрился мистер Хэнзард, — мне кажется, ваша светлость, что его королевское высочество обязательно приедет в Гор, а гофмейстер просто хотел, если так можно выразиться, помучить меня неизвестностью. Герцог рассмеялся:
— Представляю себя на вашем месте! Мистер Хэнзард открыл рот, чтобы что-то сказать, но герцог его перебил:
— Надеюсь, он и в самом деле приедет. Ведь это, быть может, последняя охота в Горе.
Мистер Хэнзард был потрясен.
— Вы хотите сказать, ваша светлость, в следующем году… охоты не будет?
— Не утверждаю этого, — ответил герцог, — ибо я люблю охоту и всегда любил. Но я сомневаюсь, Хэнзард, что с учетом финансовой стороны дела мы сумеем вырастить фазанов и провести все на том же уровне, что всегда.
Мистер Хэнзард вздохнул.
— Приглашение в Гор на охоту — заветная мечта любого хорошего стрелка.
— Знаю, — сухо отозвался герцог, — но сомневаюсь, чтобы эти хорошие стрелки представляли себе, сколько это стоит.
Сейчас герцог спрашивал себя, от чего же еще ему предстоит отказаться. Мысли его неизбежно возвращались к прислуге, и он чувствовал, что уволить их — все равно что выгнать из полка человека, который шел за тобой на смерть и гордился этим.
Остановившись перед портретом того из своих предков, который был придворным короля Чарльза Второго, герцог вспомнил знаменитые слова Генриха Наваррского: «Париж стоит толпы». Применительно к нынешнему положению дел они звучали бы так: «Гор стоит свадьбы», — и личные чувства герцога не играли в этом никакой роли.
«Это мое королевство», — подумал он, подходя к окну.
Герцог стоял, глядя на озеро, окруженное вековыми деревьями.
«Мое королевство, — повторил он про себя, — и если так вышло, я буду его защищать и принесу ему в жертву свою жизнь».
Потом он вернулся в кабинет, чтобы написать полковнику Эшерсту и пригласить его вместе с дочерью на недельную охоту. И в то же время герцог не переставал думать о том, как еще можно было бы спасти Гор.
Незадолго до этого герцог интересовался содержимым недр своего поместья, вспомнив, что многие из тех, кто сидел с ним в палате лордов, нашли на своих лугах залежи угля. Но Букингемшир, где находился Гор, стоял на плодородных меловых почвах, и не было никакого свидетельства, что где-то в этом районе могут быть обнаружены ценные минералы.
Мысль о ценности заставила герцога вновь вспомнить о библиотеке. Зачем Гарри просил ключ? Герцог был твердо уверен, что его кузен берет в руки книгу только в том случае, если это какая-нибудь новая биография, а точнее — сборник великосветских сплетен. Быть может, этот проныра прослышал о том, что в библиотеке есть что-то ценное, о чем не знает никто в доме. Герцог надеялся, что после очередного отказа в деньгах его кузен отправится восвояси, но тот, похоже, не торопился покинуть Гор, а герцог не мог прямо заявить ему, что предпочел бы избавиться от его общества. Трудно быть таким жестоким и невеликодушным по отношению к человеку, который унаследовал бы поместье в том случае, если бы герцог умер, не оставив после себя сына. Понимая, что кузен ему завидует и чувствует себя оскорбленным, герцог не решался усугубить положение вещей еще и грубостью. Прочие же члены семьи, что не было секретом для Сэндора, приезжали в Гор не потому, что очень любили его, а для того, чтобы взглянуть на нового владельца и выяснить, что изменилось в нем после стольких лет, проведенных вдали от Англии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38