Она представила себя на минуту одним из голубей, парящих в голубом небе. Она радовалась жизни и верила, что зa каждым углом ее ждут приключения.
Она пересекла комнату и позвонила в колокольчик. Горничная принесла ей горячую воду и горячий шоколад. Она быстро умылась и с удовольствием выпила шоколад. Потом спросила:
– А где его милость, я хотела сказать, мой брат?
Паолина покраснела, она не привыкла лгать. Глаза горничной загорелись.
– Его милости здесь нет, синьорина. Он заказал экипаж и четверку лошадей. Наверное, он собирается нанести какой-нибудь очень важный визит.
Паолина, зная склонность итальянцев приукрашивать любое событие, даже самое обыкновенное, не придала такого значения желанию сэра Харвея. Она только порадовалась тому, что он не ждет ее, злясь на ее лень и сонливость.
Когда ушла горничная, она быстро оделась, одновременно раздумывая над удивительной цепочкой событий, которая привела ее к нынешнему положению. При ближайшем рассмотрении это казалось невероятным. Еще вчера она была сиротой без единого пенни, а сегодня у нее был покровитель, и все, что от нее требовалось, – изображать его сестру.
Паолина знала, что из себя представляет окружающий ее мир. Жизнь с ее отцом не была замкнутой, она встречала много людей, далеко не всегда ей приятных, она поневоле слушала болтовню за картами, в том числе и рассказы о падших женщинах, которых голод толкнул на путь греха.
Закончив со своим туалетом, она подумала, что ей очень повезло встретить такого человека, как сэр Харвей. Она как раз думала о его доброте и участии к ней, когда услышала шум в гостиной и решила, что он вернулся.
Она быстро открыла дверь и увидела его, великолепного в новом камзоле из голубого турецкого бархата поверх панталон, поражавших своей белизной. На боку у него висела шпага, рукоятка которой сверкала при малейшем движении.
– О, ваша одежда уже готова! – воскликнула Паолина, от удивления забыв поздороваться или хотя бы как-нибудь поприветствовать его.
Его губы изогнулись в ироничной улыбке, которая ей так нравилась.
– Интересно, могут ли женщины думать о чем-нибудь, кроме одежды? – спросил он. – Кстати, один из ваших нарядов будет здесь в течение часа.
– Как это вам удалось? Это невозможно, чтобы платье было готово так быстро, – сказала Паолина.
Сэр Харвей пересек комнату и налил себе из графина, стоявшего на маленьком столике, вина. Она заметила, что он, следуя последней моде, не пудрил волосы, а просто стянул их атласной черной лентой.
– Запомните, моя дорогая, – сказал он, – все возможно при соответствующем количестве денег.
Паолина вздохнула.
– Это как раз то, о чем я хотела поговорить с вами вчера, – сказала она. – Но тогда я была слишком утомлена. Все эти вещи, которые вы заказываете для меня, я... я боюсь, что не могу их принять.
– Все, что я сейчас на вас трачу, – ответил сэр Харвей, – вернется мне сторицей, я полагаю, после удачного завершения нашего предприятия.
Паолина побледнела.
– А если ничего не получится? – спросила она.
– Все получится, – уверенно сказал он. – Вы сегодня утром смотрели на себя в зеркало?
Она недоуменно посмотрела на него, поняла, что он сделал ей комплимент, и покраснела.
– Вы очень любезны, – сказала она, – но предположим, никто не сделает мне предложение, тогда что?
– Сделает, – сказал сэр Харвей. – Я в этом уверен. Я сегодня доложил о себе герцогу и полагаю, что нас пригласят в замок.
Паолина всплеснула руками.
– О, нет, – взмолилась она. – Я никогда не была в подобных местах. Я не знаю, как себя держать там. Разве вы этого не понимаете? Вчера вы ошеломили меня, и когда я слушала ваши безумные, фантастические планы, все казалось таким легким. Но сегодня, обдумав все, я вижу, что это невозможно, невыполнимо. Ваш план не сработает. Лучше отказаться от него, пока я не подвела вас.
Сэр Харвей вместо ответа наполнил еще один бокал вином и вручил его ей. Затем он поднял свой и сказал:
– Давайте выпьем за ваше замужество и за те блага, которые оно, несомненно, принесет нам обоим.
Паолина испуганно посмотрела на него, не притронувшись к вину.
– Но я... я боюсь, – прошептала она.
– Забудьте свои страхи, – сказал сэр Харвей. – Нам еще предстоит очень много сделать сегодня.
– Что именно? – спросила Паолина.
Сэр Харвей допил вино и поставил бокал на место.
– Пора начинать наши занятия, – сказал он.
Паолина недоуменно посмотрела на него, и он продолжал:
– Вы были совершенно правы, говоря, что не знаете, как себя вести. У высшего общества свои правила, традиции, этикет, знание которого и отличает человека благородного происхождения от простого смертного.
Он изящно поклонился ей.
– И все это, моя дорогая, вы должны выучить, и как можно быстрее. Я дал вам выспаться сегодня утром, чтобы у вас была ясная голова. Но сейчас мы начинаем работать.
– А что именно я должна научиться делать? – кротко спросила Паолина.
– Вы должны знать, как следует входить в комнату, – сказал он, – какой глубины должен быть реверанс перед высокопоставленными аристократами, перед герцогом или герцогиней, перед принцессой. Вы должны научиться выражать свои мысли руками, жестами, показывать ими свое расположение или, наоборот, неприязнь. То же самое касается веера. Существует целый язык, который вы должны освоить. Есть, по крайней мере, десяток вариантов, как попрощаться с хозяйкой приема, и лишь один из них верный.
– Возможно ли вообще выучить все эти тонкости? – спросила Паолина.
– Придется выучить, – ответил сэр Харвей тоном, не терпящим возражений.
И сразу после обеда начались уроки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83