ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
При виде ее муж и дети испытали радость и облегчение.Про конверт Гордон заговорил с Белиндой лишь в канун Рождества.— Ты ведь тоже туда заглядывала, правда?Часом раньше они пробрались в комнаты детей и напихали подарков в подвешенные носки. Тихонько ходя по комнатам, стоя у кроватки детей, Гордон был на седьмом небе, но эйфория отдавала глубокой печалью: сознанием того, что эти мгновения полнейшего счастья мимолетны, что Время остановить никто не властен.Белинда поняла, о чем он говорит.— Да, — сказала она. — Я прочла.— И что ты думаешь?— Ну… Я уже больше не считаю это шуткой. Даже страшной шуткой.Притушив свет, они сидели в гостиной с окнами на улицу. Горевшее на углях полено отбрасывало на пол и стены оранжевые и желтые отсветы.— Я думаю, это действительно свадебный подарок, — сказала она. — Это брак, который мог бы быть нашим. Но все дурное происходит на страницах, а не в нашей жизни. Вместо того чтобы это переживать, мы про это читаем, зная, что так могло обернуться, но не обернулось.— Так ты хочешь сказать, это волшебство? — Он ни за что не сказал бы такого вслух, но ведь был канун Рождества, и свет притушен.— В волшебство я не верю, — решительно отрезала она. — Это свадебный подарок. И я думаю, нам следует позаботиться о его сохранности.В День Подарков Второй день Рождества, когда получают подарки слуги, посыльные и т. д. — Здесь и далее примеч. пер.
она переложила конверт из коробки в свою шкатулку с драгоценностями, которую запирала на замок.Там конверт лежал на дне под ее цепочками и кольцами, браслетами и брошками.Весна сменилась летом. Зима весной.Гордон был на пределе. Днем он работал на клиентов, проектировал и вел дела со строителями и подрядчиками, вечером засиживался допоздна за домашним столом, трудился для себя: проектировал для конкурсов музеи, галереи и общественные здания. Иногда его проекты удостаивались похвал, их печатали в архитектурных журналах.Белинда стала работать с крупным скотом, что ей нравилось, — ездила по фермам, осматривала и лечила лошадей, овец и коров. Иногда она брала с собой в объезды детей.Мобильный телефон зазвонил, когда она была в загоне, где пыталась осмотреть беременную козу, которая, как оказалось, не желала, чтобы ее ловили, не говоря уже о том, чтобы осматривали. Оставив поле битвы за козой, которая злобно косила на нее из дальнего угла загона, она открыла телефон.— Да?— Угадай что?— Здравствуй, милый. М-м… Ты выиграл в лотерею?— Не-а. Но близко. Мой проект музея Британского наследия прошел в последний тур. Придется потягаться с довольно крепкими претендентами. Но я прошел в последний тур!— Замечательно!— Я уже поговорил с миссис Фалбрайт, и она отпустит Соню посидеть сегодня вечером с детьми. Празднуем!— Отлично. Люблю, целую, — сказала она. — А теперь назад к козе.За великолепным праздничным ужином они выпили чересчур много шампанского. В тот вечер, снимая в спальне серьги, Белинда сказала:— Посмотрим, что говорит свадебный подарок? Гордон серьезно глядел на нее с кровати. Он уже успел раздеться, оставались только носки.— Лучше не надо. Сегодня особенный вечер. Зачем его портить?Убрав серьги в шкатулку, она ее заперла. Потом сняла чулки.— Наверное, ты прав. Я и сама могу вообразить, что там говорится. Я пьяна, у меня депрессия, а ты жалкий неудачник. А тем временем мы… Ну, правду сказать, я действительно немного навеселе, но дело не в этом. Оно просто лежит себе на дне шкатулки, как портрет на чердаке в романе Уайльда «Портрет Дориана Грея».— «И узнали его только по кольцам». Да, помню. Мы его в школе проходили.— Вот чего я по-настоящему боюсь, — сказала она, надевая хлопчатобумажную ночную рубашку, — что эта гадость на бумаге — реальный портрет нашего брака на данный момент, а то, что у нас есть, всего лишь картина. Мне страшно, что оно реально, а мы нет. Я хочу сказать… — Она говорила серьезно, с пьяной тщательностью произнося слова. — Тебе никогда не приходило в голову, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой?Он кивнул:— Иногда. Сегодня уж точно.Она поежилась.— Может, я действительно пьянчужка со шрамами от собачьего укуса на щеке, ты трахаешь все, что движется, а Кевин вообще не родился… все эти гадости.Встав, он подошел к ней и обнял.— Но это неправда, — возразил он. — Вот это правда. Ты реальна. Я реален. А та чепуха с укусами и депрессиями просто выдумка. Просто слова.На том он ее поцеловал и крепко обнял, и больше в ту ночь они почти не говорили.Прошло долгих полгода, прежде чем проект музея Британского наследия Гордона был объявлен победителем, хотя в «Тайме» его осмеяли как «агрессивно современный», а в различных архитектурных журналах как слишком старомодный, и один из судей в интервью «Санди телеграф» назвал его «кандидатом компромисса — запасным вариантом, который есть у каждого члена жюри».Они переехали в Лондон, а дом в Престоне сдали художнику с семьей, — Белинда не позволила Гордону его продать. Гордон работал счастливо, напряженно над проектом музея. Кевину исполнилось шесть, а Мелани восемь. Мелани Лондон казался пугающим, а Кевин сразу его полюбил. Поначалу дети были расстроены, что потеряли друзей и школу. Белинда нашла работу на полставки в ветклинике в Кэмдене, где три дня в неделю лечила домашних животных. Она скучала по коровам.Дни в Лондоне превратились в месяцы, потом в годы, и вопреки случающимся иногда бюджетным провалам радость Гордона не знала границ и как будто все росла. Приближался день закладки фундамента музея.Однажды Белинда проснулась за полночь и долго смотрела на спящего мужа, освещенного натриево-желтым светом фонаря за окном их спальни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
она переложила конверт из коробки в свою шкатулку с драгоценностями, которую запирала на замок.Там конверт лежал на дне под ее цепочками и кольцами, браслетами и брошками.Весна сменилась летом. Зима весной.Гордон был на пределе. Днем он работал на клиентов, проектировал и вел дела со строителями и подрядчиками, вечером засиживался допоздна за домашним столом, трудился для себя: проектировал для конкурсов музеи, галереи и общественные здания. Иногда его проекты удостаивались похвал, их печатали в архитектурных журналах.Белинда стала работать с крупным скотом, что ей нравилось, — ездила по фермам, осматривала и лечила лошадей, овец и коров. Иногда она брала с собой в объезды детей.Мобильный телефон зазвонил, когда она была в загоне, где пыталась осмотреть беременную козу, которая, как оказалось, не желала, чтобы ее ловили, не говоря уже о том, чтобы осматривали. Оставив поле битвы за козой, которая злобно косила на нее из дальнего угла загона, она открыла телефон.— Да?— Угадай что?— Здравствуй, милый. М-м… Ты выиграл в лотерею?— Не-а. Но близко. Мой проект музея Британского наследия прошел в последний тур. Придется потягаться с довольно крепкими претендентами. Но я прошел в последний тур!— Замечательно!— Я уже поговорил с миссис Фалбрайт, и она отпустит Соню посидеть сегодня вечером с детьми. Празднуем!— Отлично. Люблю, целую, — сказала она. — А теперь назад к козе.За великолепным праздничным ужином они выпили чересчур много шампанского. В тот вечер, снимая в спальне серьги, Белинда сказала:— Посмотрим, что говорит свадебный подарок? Гордон серьезно глядел на нее с кровати. Он уже успел раздеться, оставались только носки.— Лучше не надо. Сегодня особенный вечер. Зачем его портить?Убрав серьги в шкатулку, она ее заперла. Потом сняла чулки.— Наверное, ты прав. Я и сама могу вообразить, что там говорится. Я пьяна, у меня депрессия, а ты жалкий неудачник. А тем временем мы… Ну, правду сказать, я действительно немного навеселе, но дело не в этом. Оно просто лежит себе на дне шкатулки, как портрет на чердаке в романе Уайльда «Портрет Дориана Грея».— «И узнали его только по кольцам». Да, помню. Мы его в школе проходили.— Вот чего я по-настоящему боюсь, — сказала она, надевая хлопчатобумажную ночную рубашку, — что эта гадость на бумаге — реальный портрет нашего брака на данный момент, а то, что у нас есть, всего лишь картина. Мне страшно, что оно реально, а мы нет. Я хочу сказать… — Она говорила серьезно, с пьяной тщательностью произнося слова. — Тебе никогда не приходило в голову, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой?Он кивнул:— Иногда. Сегодня уж точно.Она поежилась.— Может, я действительно пьянчужка со шрамами от собачьего укуса на щеке, ты трахаешь все, что движется, а Кевин вообще не родился… все эти гадости.Встав, он подошел к ней и обнял.— Но это неправда, — возразил он. — Вот это правда. Ты реальна. Я реален. А та чепуха с укусами и депрессиями просто выдумка. Просто слова.На том он ее поцеловал и крепко обнял, и больше в ту ночь они почти не говорили.Прошло долгих полгода, прежде чем проект музея Британского наследия Гордона был объявлен победителем, хотя в «Тайме» его осмеяли как «агрессивно современный», а в различных архитектурных журналах как слишком старомодный, и один из судей в интервью «Санди телеграф» назвал его «кандидатом компромисса — запасным вариантом, который есть у каждого члена жюри».Они переехали в Лондон, а дом в Престоне сдали художнику с семьей, — Белинда не позволила Гордону его продать. Гордон работал счастливо, напряженно над проектом музея. Кевину исполнилось шесть, а Мелани восемь. Мелани Лондон казался пугающим, а Кевин сразу его полюбил. Поначалу дети были расстроены, что потеряли друзей и школу. Белинда нашла работу на полставки в ветклинике в Кэмдене, где три дня в неделю лечила домашних животных. Она скучала по коровам.Дни в Лондоне превратились в месяцы, потом в годы, и вопреки случающимся иногда бюджетным провалам радость Гордона не знала границ и как будто все росла. Приближался день закладки фундамента музея.Однажды Белинда проснулась за полночь и долго смотрела на спящего мужа, освещенного натриево-желтым светом фонаря за окном их спальни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14