Мне совершенно безразлично, останутся ваши скальпы и поезд в целости и сохранности или же станут добычей индейцев. Но мой скальп принадлежит мне, я имею на него неоспоримое право и постараюсь не расставаться с ним как можно дольше. Поэтому желаю вам всего доброго, джентльмены. Честь имею кланяться.Я повернулся, собираясь уйти на самом деле, но кондуктор схватил меня за плечо и удержал.— Стойте, сэр! Вы не можете уйти! С общего согласия я встал во главе отряда и теперь требую подчинения. Я лично отвечаю за любой ущерб, нанесенный имуществу компании, поэтому не вправе оставить поезд далеко от места сражения. Вы поедете с нами и покажете нам место засады. Вагоны будут для нас надежным укрытием, и, даже если нам не удастся с ходу рассеять индейцев, мы можем отстреливаться из окон, пока не подоспеет помощь из следующего поезда. Разве я не прав, джентльмены?Все согласно кивнули. Среди них не оказалось никого, кто хотя бы понаслышке знал, что такое схватка с индейцами. Те нелепости, которые им наговорил кондуктор, казались им верхом военной мудрости. Довольный своей речью, кондуктор снова обратился ко мне:— Прошу вас сесть в поезд, сэр.— Ну что же, если вы приказываете, мне остается только подчиниться. Я еду.Я тихонько свистнул, и мустанг тут же встал рядом со мной. Одним прыжком я оказался в седле.— Да нет же! — воскликнул упрямый кондуктор. — Вы поедете с нами на поезде!— Ну уж нет! — отрезал я. — Я поеду один и на лошади. Как видите, наши желания не совпадают.— Я приказываю вам сойти с коня! — взвизгнул он.— Мне кажется, вы еще никогда не имели дела с настоящим вестменом, а то говорили бы со мной другим тоном. Будьте так любезны, займите свое место!Я направил мустанга прямо на него, схватил его правой рукой за шиворот и поднял в воздух. Подскакав к паровозу, я швырнул великого железнодорожного полководца в будку машиниста и галопом умчался в прерию.Звезды светили ясно, и через полчаса я уже спрыгнул с коня возле Сэма.— Почему вы один? — спросил он. — Я надеялся, что вы приведете подмогу.Я рассказал ему, почему полсотни взрослых вооруженных людей не пришли к нам на помощь.— Чарли, я подозревал, что все так и случится. Эти господа смотрят на нас свысока только потому, что мы с вами не каждый день бываем в парикмахерской. Вот ведь незадача! Но сегодня их подстригут по индейской моде! Хи-хи-хи! — и он показал рукой, как краснокожие снимают скальп. — Но вы мне еще так и не рассказали, что услышали от индейцев.— Краснокожих привели сюда их вожди Ка-Во-Мен и Ма-Ти-Ру.— Славная будет потасовка. Мое сердце заранее радуется.— Их подстрекает белый, пронюхавший, что на поезде везут золото.— Вот оно что! Конечно, добычу они поделят по справедливости: белому — золото и серебро, а краснокожим — скальпы.— Разумеется.— Так я и думал. Наверняка это кто-то из известных главарей разбойничьих шаек. Их хлебом не корми, дай загрести жар чужими руками.— Он мой старый знакомец. Когда-то его шайка напала на Олд Файерхэнда, но обожглась и еле унесла ноги.— Как его зовут?— Не знаю и знать не хочу. Какое значение это имеет? Такие люди меняют имена чуть ли не каждый день. Что вы разведали?— Краснокожие спрятались по обеим сторонам железнодорожной насыпи. Их лошадей стерегут всего два воина. Что мы будем делать, Чарли? Поможем этим простофилям или уедем?— Мы обязаны помочь им, сэр. Неужели у вас другое мнение на этот счет?— Вовсе нет. Я давно не был в церкви, Чарли, но знаю, что мы должны помогать ближним. Кроме того, не забывайте о моих ушах, я за них еще не расплатился полностью. Держу пари, что завтра утром на насыпи будет лежать несколько индейцев, и у них, вот ведь незадача, не будет ушей. Что вы предлагаете, Чарли?— Встанем между индейцами и их лошадьми, а когда подойдет поезд, ударим по краснокожим сзади.— Послушайте! Мне пришла в голову одна мысль. А что, если нам устроить стампедо (искаж. исп. Estampida) — паническое бегство лошадей

?— Мысль неплохая. Но все же я воздержался бы. Перевес не на нашей стороне, и мы не сумеем перебить всех индейцев. Да мне, честно говоря, и не хочется лишать их жизни. Олухи с поезда попадут в западню, и нам не останется ничего другого, как сдерживать краснокожих до прибытия следующего поезда. А можно напугать их до полусмерти, чтобы они бросились наутек. Я бы оставил им возможность убраться отсюда — ведь если мы угоним их лошадей, то краснокожим волей-неволей придется засесть здесь и сражаться насмерть. Вам никогда не приходилось слышать, чего иногда стоит умение выстроить противнику золотой мост спасения?— Гм, до сих пор мне встречались только деревянные, каменные и железные мосты. Я с уважением отношусь к вашему мнению, Чарли, и допускаю, что вы правы, уж больно хорошо представлять себе, как краснокожие мечутся и пытаются унести ноги, а лошадей и след простыл. Как представлю — просто становлюсь сам не свой. К тому же мы ведь можем напугать их даже не до полусмерти, а до смерти, если погоним краснокожих на их собственных лошадей.— Вот это верно! Но лучше подождать и посмотреть, что к чему.— Ну конечно. А пока поезд не подошел, лучше покончить сейчас с теми двумя часовыми.— Я не одобряю кровопролития, но в этом случае вы правы: как ни грустно, а нам придется убить их.Отойдя подальше, я привязал мустанга к дереву, а Сэм поступил так же со своей Тони. Хотя он был совершенно уверен, что даже в случае стампедо она не бросит хозяина, обезумевшие от страха индейские лошади могли поневоле увести ее с собой.Огней поезда все еще не было видно, а это говорило о том, что горе-вояки все еще обсуждают план действий.Подкравшись к индейскому табуну, мы без труда обнаружили обоих часовых, которые ходили вокруг лошадей, вглядываясь в темноту и перекликиваясь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21