– Надо объявить его вне закона, – подсказала Дара. – Цена за его голову поможет решиться многим, кто готов предать его.
– Так я и сделаю, – согласился Крисп. – И пошлю отряд кавалерии в его бывшие поместья. Хотя Анфим прибрал их себе, люди там, я полагаю, остались еще те, которых подбирал Петроний, и верны они будут прежде всего ему.
– Поосторожнее подбирай офицера, которому поручишь отряд, предупредила Дара. – Не стоит посылать того, кто прежде служил Петронию.
– Ты права, – признал Крисп.
Но, пока его племянник проводил время в оргиях, Петроний возглавлял имперскую армию. А это значило, что каждый видесский офицер служил под его началом, пусть и не всегда напрямую.
Городские военачальники принесли клятву верности Криспу. Полевые командиры один за другим присылали письменные клятвы – каждый день прибывали одно-два письма. Но много ли будут значить клятвы в сравнении с многолетней привязанностью к старому командиру? Крисп полагал, что слово стоит не больше, чем человек, его дающий. И он горько сожалел, что у него не было времени получше узнать своих офицеров, прежде чем делать выбор.
Желания, впрочем, как обычно и бывает, сбыться и не могли. Крисп вздохнул снова.
– Буду выбирать так тщательно, как смогу.


* * *

Шли дни. В перерытом снизу доверху городе никаких следов Петрония не обнаружили. По приказу Криспа писцы стирали пальцы до крови, десятками выписывая объявления, клеймившие Петрония как преступника, мятежника и монаха-расстригу. Пергаменты вывесили на площади Паламы, на площади поменьше, называемой площадью Быка, и у каждых ворот города Видесса. Вскоре якобы видевшие Петрония начали являться десятками. Сколько мог судить Крисп, все они обманывали или его, или себя.
Императорские курьеры мчались на восток и на запад, разнося объявления по провинциям. На запад ускакал и кавалерийский отряд. Курьеры, направлявшиеся в прибрежные города, двигались не верхом, а морем – так было быстрее.
Крисп, как мог, занимался текущими делами, несмотря на снедавшее его беспокойство. Он, скорее, старался утонуть в делах – чем больше он был занят, тем реже вспоминал, что Петроний еще на свободе.
Не тратил он времени и на созыв синода, который должен был избрать Пирра преемником Гнатия на патриаршем престоле. Несмотря на явную связь с бегством Петрония, это занятие все равно радовало Криспа: хотя бы Гнатию он мог отплатить сполна.
Но и синод вызвал неожиданные трудности. Следуя обычаю, Крисп созвал аббатов и высших иерархов церкви из столицы, а также прелатов крупных пригородов по обе стороны Бычьего Брода пролива, отделявшего город Видесс от западных провинций, – и на этом успокоился, решив, что все дальнейшее станет пустой формальностью. В конце концов, как Автократор он возглавлял не только государство, но и церковь.
Однако многие прелаты из собравшихся по его приказу в дворцовой часовне были назначены на свои посты Гнатием, принадлежали к его, весьма умеренной фракции и без энтузиазма относились к идее избрания на патриарший престол человека, более ревностно относящегося к вере.
– Да возрадуется ваше величество, – сказал Савиан, архиерей из западного пригорода, известного как Напротив, поскольку располагался он точно напротив города Видесса, через пролив, но настоятель Пирр, при всей его богобоязненности, известен неуступчивостью и суровостью, не совсем, быть может, подобающими человеку, распоряжающемуся всеми делами вселенской патриархии.
– Судя по тому, как дернулись брови Савиана, он сказал бы еще много, если бы осмелился. Скорее всего, в кругу товарищей он высказывался куда свободнее.
– В конце концов, я же представил синоду три имени, – вежливо ответил Крисп.
Все собравшиеся прекрасно знали, что сделано это исключительно ради соблюдения формальностей. Остальных кандидатов Крисп подбирал весьма старательно.
Савиан тоже это знал.
– О да, ваше величество, Траян и Репордений весьма набожны.
Теперь его брови взлетели вверх. Оба священника – один был иерархом провинциального городка Девелтос, второй – настоятелем монастыря в пустынях юго-запада – были такими фанатиками, что по сравнению с ними Пирр показался бы агнцем.
– Не зная о существовании дисциплины, отец Савиан, вероятно, боится ее сильнее, чем стоило бы, – заметил священник по имени Лурн, приспешник Пирра. – Такой опыт был бы ему полезен, несмотря на новизну.
– Да пошел ты в лед! – вспылил Савиан.
– Это ты познаешь муки вечного хлада! – отозвался Лурн, и священники обеих фракций принялись орать друг на друга, потрясая кулаками. До сих пор Крисп общался со священниками редко и в основном при отправлении святых таинств. Теперь он обнаружил, что в иное время они ничем не отличаются от прочих смертных, разве, пожалуй, более склочны.
Некоторое время он слушал, а потом с силой хлопнул ладонью по столу.
– Святые отцы, – произнес он в наступившем молчании, – я не думаю, что мне придется приказывать халогаям растаскивать вас.
– Церковники пристыженно переглянулись. – Если вы считаете отца Пирра еретиком или врагом веры, – продолжил он, исполните свой долг, проголосуйте против него, и пусть синие сапоги носит кто-то другой из тех, чьи имена я вам предложил.
Если вы считаете иначе, поступайте, как знаете.
– Да возрадуется ваше величество, – заметил Савиан, – но мои вопросы никоим образом не затрагивают правоверности отца Пирра; при всей моей нелюбви к нему я должен признать, что вера его крепка и совершенна. Однако я опасаюсь, что он не согласится назвать правоверным никого, кто не согласен с ним в каждой мелочи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20