Там было пусто — не было даже Джоанки и Кельвина. Дверь открыл Вуглускр — он был один в квартире. Открыл, ни слова не говоря вернулся обратно на кухню и сел в углу с трубкой. Яна прошла на кухню — воздух был пропитан неповторимым запахом конопли, дверца радиоприемника распахнута, Вуглускр курил трубку.
— Вуглускр, что ты делаешь? — удивилась Яна, — Ты же кришнаит?
— Я больше не кришнаит. — медленно произнес Вуглускр. — И больше не Вуглускр. Я Дима Панченко.
Говорил он медленно растягивая слова, таким печальным Яна никогда его не видела, Вуглускр всегда был веселым и энергичным, в противоположность задумчивому и погруженному в свои мысли Кельвину.
— Что случилось, Ву… Дима?
— Мыши нет. Я чувствую, что ее нет, она не вернется. — он задумчиво глядел куда-то вверх, — И я не знаю как без нее жить дальше. Ты просто не знала что это был за человек… Великий человек… Лучший в мире…
— Я знала Мышь хорошо, я ее всегда любила. — Яна запнулась, поймав себя на том, что сама говорит о Мыши в прошедшем времени.
— Она тоже тебя любила, она говорила что ты — очень хороший человек, что за такими как ты — будущее. Она чувствовала хороших людей. Ты не была в ее закутке в большой комнате? Сходи…
Яна встала и пошла в большую комнату — там был большой угол, отгороженный ширмой — личная комнаты Мыши, куда та удалялась, когда ей надоедал шум круглсуточной тусовки. Яна не раз бывала за этой ширмой — они с Мышью часто удалялись и секретничали, рассказывая друг другу о своей жизни. Рассказывала в основном Яна, а Мышь сочувствовала и давала советы.
Яна отдернула занавеску — на кровати Мыши стояли три портрета, выполненные красками на больших листах картона. Вот Джоанка — задумчиво смотрит в окно, за окном дождь. Вот Вуглускр в белой тунике с флейтой в руках, лицо ехидное и почему-то синее. Яна вспомнила почему — синим изображают на картинках Бога Кришну — Мышь так подшутила над Вуглускром, изобразив его синим. А вот… — Яна обомлела от неожиданности — она узнала себя. Точными аккуратными мазками нарисованная на картоне Яна задорно и весело смотрела вдаль, сжимая в руках пистолет. Пистолет был необычный — Мышь изобразила какое-то фантастическое оружие, по крайней мере Яна никогда не видела такой модели — странная, обхватывающая руку конструкция со множеством насадок и выступающих деталей. Рыжие волосы нарисованной Яны развивались на невидимом ветру, а на заднем плане стояли, прикрывая ее, двое людей — толстый и худой. Что-то в их фигурах и лицах казалось Яне знакомым, вот только что? Яна вздохнула и вернулась в кухню. Вуглускр сидел все в той же позе, он снова набивал трубку.
— Я ее знал пять лет… — медленно проговорил он, словно и не прекращал разговора.
— А почему ты больше не Вуглускр? — спросила Яна.
— Потому что моя жизнь без нее — больше не жизнь. Я не уйду из этого мира… Не потому что не смогу, а потому что ее бы это огорчило. О чем мы говорим? — встрепенулся он.
— Я спросила почему ты не Вуглускр.
— Да меня так прозвали из-за нее, это из старого анекдота… Впрочем теперь это уже не важно. — Дима затянулся и протянул Яне трубку.
Яна послушно взяла и вдохнула едкий дым. Долго курили молча. Дима совсем ушел в себя и молчал, неподвижно глядя вверх. Яна зачем-то забила новую трубку, раскурила ее сама и выкурила полностью. Ей показалось, что кухня стала менять размеры, пропал стол, потолок, пропал Дима-Вуглускр. Яна присела на матрас и откинулась на стенку. Что было дальше — она помнила смутно, следующие два часа прошли в жутких кошмарах, ей казалось, что в дом из всех щелей сочится безликая Смерть, подкрадывается, хочет утащить за собой. Чудилось, будто подкрадываются какие-то люди и стреляют в упор из пистолетов и гранатометов. Снаряд из гранатомета попал Яне в живот и разорвался там, разбросав тело Яны на куски. Потолок превратился в бездонное небо и Яна видела как с него стали падать, медленно кружась, куски ее тела — печень, почки, легкие, сердце… Из всех щелей кухни выскочили какие-то крохотные людишки и стали проворно подбирать эти куски и запихивать в сумки, растаскивая по углам. Яне было больно и страшно, страшно и непонятно, как было ей страшно лишь один раз, давным-давно, темной лунной ночью, у шоссе, когда они с Артемом заглядывали в недра таинственной реанимационной машины…
— На пей! Успокойся! — услышала она на грани сознания голос Димы.
Стеклянный стакан бился и цокал о передние зубы. Яна послушно выпила воду, затем выпила второй поднесенный стакан. Постепенно стало легче, кошмар отступил, и Яна заснула.
Проснулась она на том самом месте, где она проснулась когда-то давно, когда впервые попала в дом Мыши. И прикрыта она была все тем же серым пледом. В комнату заглянул Дима.
— Ну что проснулась? Что с тобой вчера было?
— Вчера… — Яна не нашла слов чтобы описать видение. — Я выкурила еще одну трубку… И кажется третью тоже — я не помню. В общем мне было плохо.
— Да я уж понял что тебе плохо. Я задумался, вроде даже заснул, потом просыпаюсь — а ты в истерике. Я тебя долго успокаивал, валерьянкой отпаивал. Что там у тебя за облом случился?
— На кухне раскурити — обломанным быти. — вяло улыбнулась Яна. — Да кошмар привиделся.
— Ну ладно, лежи, отходи. Я пока в магазин сбегаю, хлеба куплю и крупы, а то в доме жрать нечего. — Дима ушел.
Яна стала копаться в памяти, вспоминая вчерашнее видение. Память была какой-то вязкой и поддавалась неохотно, но постепенно, раскапывая память, Яна вспоминала. И чем дальше она вспоминала кошмар, тем больше росло в душе какое-то смутное беспокойство, что-то здесь было не так, что-то надо было связать в один узелок, но вот что?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129