— Например, радиация. Или врожденное что-то. Или преступные эксперименты. Кто у тебя родители?— Мама бухгалтер. Отца нет.— О! — сказал Ник, и они с Аришей переглянулись.— Чего “о”? Ну, нет отца.— А поточнее?— Не знаю. — Я пожал плечами. — Мама никогда об этом не говорила. Я его никогда не видел.— Так, значит, он все-таки есть? И он живой человек?— Не знаю, живой он или уже нет. Я о нем вообще ничего не знаю. Говорю же — никогда не видел. Может быть, он погиб,— Умер или погиб? — быстро спросила Ариша.— Ну, может быть, умер. А может, жив.— Нет, ты сказал “погиб”! Почему ты “так сказал?— Да говорю же — ничего не знаю о нем!— Но ты же сказал не “умер”, а “погиб”! Я задумался.— Не знаю… Мне почему-то представлялось, что мой отец как бы скорее, наверно, военный…— О! — сказал Ник. — Военный!— Я не знаю. Мне так представлялось. Может, это мои фантазии?— А может, мама когда-то обмолвилась?Я снова задумался, а затем решительно отложил вилку:— Чего мы вообще гадаем? Где телефон?Мне вручили трубку, и я позвонил домой. Сначала долго никто не подходил, затем раздался сонный мамин голос.— Але, мам! — закричал я. — Слушай, вопрос!— Леша!!! — крикнула мама. — Леша!!! Где ты? Что с тобой случилось? Тебя уже столько дней нет дома! Мобильный не отвечает! Где ты?!!— Извини, — смутился я. — Мам, со мной все в порядке, я у друзей. У Ника. Мобильник, наверно, разрядился. Со мной все в порядке!— Леша! Когда ты вернешься домой? Я очень волнуюсь!— Да хоть завтра. Не волнуйся, действительно все в порядке.— Ты меня не обманываешь? — спросила мама недоверчиво.— Все хорошо! Я тебя разбудил?— А как ты думаешь, три часа ночи!— Извини, — смутился я.— Что-нибудь случилось?— Нет, я просто хотел уточнить одну деталь. Только один вопрос. Мам, ты извини, но…— Говори, говори!— Мам… Кто был мой отец?— И все?— Да, это очень, важно!— У тебя нет отца.— Но что это был за человек? Он был военный? Да? Военный?— Да, — сказала мама после долгой паузы. — Он был сволочь и обманщик.И повесила трубку. Я еще немного постоял с пиликающей трубкой в гробовой тишине.— Кхм… — деликатно покашлял Ник. — Ну что?— Полная неясность, — сказал я и протянул ему трубку. — Она не хочет об этом говорить. Но, похоже, военный.— Матвеев — это фамилия отца?— Нет. Это фамилия матери — это точно. Бабушка у меня тоже Матвеева… Да и какое вам всем дело до моей бабушки?!— Чего ты орешь?— Вообще к чему мы об этом говорим?— Есть у меня гипотеза… — сказал Ник задумчиво. — Знаешь, ты только не обижайся, но в советские времена существовали закрытые военные базы, где велись генетические эксперименты над людьми…— У тебя есть архивы какие-нибудь? Сведения?— Нет, — вздохнул Ник. — Это закрытые сведения. Если они и хранятся, то только в самих институтах.— А они до сих пор хранятся?— Не знаю.— А как это можно узнать? Где эти институты?— Насколько я слышал… — начал Ник задумчиво. — Их было два. Один где-то на Дальнем Востоке, а один недалеко от Москвы, в направлении Тулы.— Моя мама родом из Тулы! — воскликнул я. — Где этот институт? Найди мне его адрес!— Надо порыть… Надо вспомнить, где я видел данные… Есть один сервер в Интернете… — сказал Ник.Через полчаса передо мной лежал листок с картой района. Посреди лесного массива Ник поставил крестик.— Вообще это небольшая воинская часть, — говорил Ник. — Гарнизон человек на двести.— Фига себе небольшая!— Это очень небольшая. А там в глубине есть вторая территория, что-то вроде закрытого городка из трех зданий. Насколько я смог выяснить по своим каналам, если в стране еще остались военные эксперименты, то это только там…— Я поеду туда!— Тебя туда никто не пустит.— Посмотрим.— С тобой даже часовые разговаривать не захотят.— Мне надо туда поехать. Я должен выяснить, в чем дело.И вот, значит, иду я по лесу. Лес — мокрый, осенний. Ну, знаешь, что такое осенний лес, да? Разноцветный, тощий и прозрачный, как лысеющая голова. Пахнет солнцем и сыростью. Иду я по тропинкам, вроде направление верное выбрал. Не стал идти по шоссейке, решил зайти с тыла — сориентировался по станции, а оттуда напрямик километров пять. Думал, идти придется по лесу, а оказалось — там везде дорожки, а кое-где люди шастают. Кто-нибудь видел лес без дорожек и шастающих людей? Я не видел никогда. Может быть, очень глубоко в тайге остались еще такие леса, но между Москвой и Тулой — это фигушки. Плюсы в том, что дорожки есть, иду, гуляю. Планы строю. Честно говоря, пока совершенно не представляю, как я попаду в эту секретную зону и что я там буду делать. Как вариант — скинуть шмотки в укромном месте, переморфиться во что-нибудь неопределенное, полазить по этажам, попролезать в двери, попытаться залезть в хранилище каких-нибудь архивов — ну как я в той ментовке лазил. Но это вариант, прямо скажем не лучший. Хотя бы потому, что я очень сомневаюсь, что там лежат архивы и ждут посетителей — залезай, мол, читай. А как вариант человеческий — поговорить, представиться, пообщаться. В конце концов, если я жертва генетического эксперимента, должна же эта ученая сволота нести ответственность? Прорваться к главному, пригрозить оглаской, например. Есть наверняка и более удачные варианты, не знаю пока. Но знаю, что на месте разберусь и придумаю. Потому что мне все удается, что бы я ни начинал делать. Потому что чувствую, что смогу все.Что плохо в лесных дорожках — они ветвятся и кривятся. Шел бы я по лесу — я бы точно соблюдал направление строго перпендикулярно железной дороге. А тут дорожка лесная заворачивает правее, правее, ну не сходить же с нее, не ломиться же через кустарник? Иду. Теперь от нее ответвляется маленькая тропа — в нужную мне сторону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115