На мониторе гроздьями наклеены разноцветные листочки с записями. А рядом громаднейших размеров черный телефонный аппарат — по совместительству, видно, факс, но все равно я таких громадных нигде не видел. Рядом с телефоном наклеены графики, таблицы, колонки цифр и диаграммы — все это густо и, видимо, по существу исчеркано разноцветными фломастерами. Слева от окна — шкаф, а перед ним — большая картонная коробка, заваленная до половины увядшим клевером.Я осекаюсь на полуслове, подхожу к коробке и заглядываю в нее — там внутри лежит точно такой же седой шарик с иголками, только маленький… Ежик!Ну, точно. Я перевожу взгляд с маленького ежика на большого — и… ничего не понимаю!— Эй! — говорю. — Клим? Или не Клим? Ты кто? Шар пошевелился — то ли вздохнул, то ли повернулся, — его седые иголки снова поскребли о батарею. Я замер. Шар еще раз покачнулся, и вдруг из колючек появился черный носик и два глаза.— Выйди из комнаты, придурок! — говорит шар скрипуче. — Я не одета.Обалдело пожимая плечами, выхожу из комнаты, сажусь на кухне и, отдернув занавеску, начинаю глядеть во двор. За спиной скрипит половица, и в кухню входит девушка. На ней деловые серые брючки и серый пиджачок. Косметики на лице я не заметил, но само лицо… Идеально правильное, поразительной красоты, и кожа гладкая — словно не знаю что. Словно бумага. Как будто в “Фотошопе” подправили. Не видел я никогда такой гладкой кожи у живого человека.— Интересно… — Девушка задумчиво достает из хлебницы батон и начинает его нарезать. — Сколько нас еще: таких?— Каких — таких? — удивляюсь я.— Мутантов.— Может быть, познакомимся? — спрашиваю я. — Меня зовут Алекс. А как твое имя?Нож в ее руке на миг останавливается, а глаза насмешливо стреляют в мою сторону.— Спрашивать имя у незнакомой красавицы — пошло и скучно, — заявляет она. — Поэтому ты всегда спрашиваешь отчество. Кто ты по отчеству?— Это откуда цитата? — настораживаюсь я.— Из тебя. Я тебя вспомнила.Лихорадочно соображаю, кому я мог так говорить — выходит, что мог кому угодно.— А мы… э-э-э… уже знакомы?— Мельком.— И при каких обстоятельствах? Что-то я не могу вспомнить…— Есть хочется, — говорит девушка. — Каждый раз, когда в ежика превращаюсь, очень хочется есть. Полуобморочное состояние.— Это только первое время, — киваю я. — Потом будет полегче. Тренировка. Так где мы познакомились?Девушка густо намазывает хлеб маслом, укладывает сверху шматки сыра и подвигает мне тарелку.— Меня зовут Инна.— Инна? — спрашиваю я удивленно. — У меня вроде не было знакомых с таким именем…— Инна Михайловна. Юг, гора, канатная дорога… Нет?— Михайловна… Вот та самая черненькая девушка, которая с подружкой…— С подружкой Катей.— Не может быть! Ты же тогда была… Длинные черные волосы? Да и вообще это не ты… Лицо… Хотя… Нет, не может быть!— Не может быть, — передразнивает девушка. — Ты тоже тогда выглядел иначе. Не зеленой мордой с выпученными лазами из душевого шланга…— Извини, — говорю.— Постриглась! — объявляет Инна и вдруг хватает откуда-то зеркальце. — Что, хуже стало?— Нет, конечно, — говорю. — Может, даже лучше… А давно ты это… В ежика? Уже тогда?. — Тогда — это на канатной дороге? Нет. — Она качает головой. — Тогда я просто испугалась, когда какой-то дурак полез по канату и сорвался вниз.— И что? Вы даже не стали узнавать, чем все закончилось?— Не-а. Мы с Катькой испугались и уехали… Я рада, что все кончилось хорошо.— А когда ты стала в ёжика превращаться?— Не хочу об этом рассказывать, — говорит Инна. — Можно? Был стресс, хотелось провалиться сквозь землю, исчезнуть, свернуться, чтоб никто не трогал. А ежиков я люблю, у меня с детства живут ежики… И превратилась. Удивилась. Потом еще два раза превращалась.— И больше ни в кого?— Нет.— И клыков не выращивала? Не экспериментировала с клыками, с мордой?— Зачем? — Инна пожимает плечиками и смотрит мне в глаза. — Да и времени нет на ерунду — у меня и так дел хватает. Время про минутам распланировано, даже свидания на две недели вперед.— Свидания? — удивляюсь я и невольно перевожу взгляд на букет роз и два недопитых бокала.— Да, — говорит Инна. — Так что наше романтическое знакомство слишком далеко не продолжится, предупреждаю сразу.— А не слишком далеко?— И не слишком, боюсь, тоже. Ты огорчен?— Да нет, — говорю я. — Я ж не по этому поводу вообще сюда пришел…— А по какому ты поводу, кстати?— Я случайно попал. От погони.— Погони? — Она вскидывает ресницы. — От этого Клима, про которого ты мне твердил? За тобой гонятся? Может быть, тебе лучше сразу уйти?— По водопроводу за мной никто не гонится.— А вообще гонятся?— Вообще разыскивают. И мой тебе совет — никому и никогда не показывай, что ты умеешь в ежика превращаться.— А я никому и не показываю.— Вот и не показывай.— Не показываю.— Чтоб никто не знал.— Никто и не знает. Ну, только…— Кто-то знает? Твой этот… Бойфренд?— Нет, он не знает. Знает Катька.— Плохо.— А что такое?— Расскажет кому-нибудь.— Вообще-то она собиралась сделать со мной передачу на телевидении, она же в новостной программе работает корреспондентом…— Ни в коем случае! — говорю я. — Поверь мне, я тоже с этого начинал. Неприятностей не оберешься.— Да я и не собиралась. Она предложила, я отказалась. Зачем мне эта клоунада? Это мне испортит служебный имидж.Я молчу и внимательно смотрю на Инну. Она жует бутерброд с сыром. Красиво жует, не чавкает, не набивает полные щеки, хотя я вижу, что она очень голодная.— Инна, — говорю, — давай я тебе буду про тебя рассказывать, а ты будешь головой кивать?— Давай, — кивает Инна.— Это началось у тебя примерно полгода назад… — говорю я осторожно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115