— А где вторая? — кричал Павел Иванович.
— Может быть, у вас была всего одна туфля? — предположил Семка.
В воду вошел лодочник. Он выругал братьев, перевернул лодку и разыскал под скамейкой на корме вторую туфлю. Братья выбрались на берег, старательно обошли стороной Павла Ивановича и отправились домой.
— Все, больше я тебя не тренирую, — заявил Витька. — Теперь тебя даже девчонки будут лупить крапивой.
— Ну, последний разок! — взмолился Семка. — Вот увидишь, все буду слушать. Хочешь, я на обеде компот тебе отдам?
— Ладно уж, — сжалился Витька, — последний раз куда ни шло. Видишь кирпичи? Возьми две штуки и тащи до дому. От тяжестей тоже мускулы растут.
Семка послушно взял два кирпича, прижал их к груди и понес. Шагов через тридцать он сказал:
— Тяжелые! Возьми один кирпич ты.
Витька пожал плечами:
— Мне не надо, у меня и так мускулы есть.
— А ты просто так, помоги, — уговаривал Семка. — Я ведь помогал тебе бидончик с квасом нести.
— Вижу, от тебя никакого толку не будет, — рассердился Витька.
— Ну ладно, ладно, донесу сам, — испугался Семка.
Пыхтя и обливаясь потом, он донес кирпичи до дачи. Витька пощупал у него мускулы и удовлетворенно сказал:
— Вот видишь, уже крепче.
— Правда? — обрадовался Семка.
— Ага, — кивнул Витька. — Не то чтобы очень крепче, но все-таки крепче. Если с месяц будешь тренироваться, тогда мы запросто всыплем Лешке. Только ешь побольше каши, от нее мускулы растут.
Мама удивилась и обрадовалась, когда за обедом Семка попросил добавку. Пока она ходила за кашей, Семка шепнул Витьке:
— Ты знаешь, в меня уже не лезет, я наелся, как волк.
— Все равно ешь, — посоветовал Витька. — Как-нибудь ложкой проталкивай.
Семка наелся каши до того, что начал хрипеть.
— Может быть, хватит? — спросила мама. — Возьми, сынок, яблоко, вместо компота сегодня.
— Пусть ест все, — сказал Витька. — Авось не лопнет.
— Что он, верблюд? — рассердился папа. — Ему ведь не нужно в горб про запас откладывать! Что это вы придумали?
Пока Витька рассказывал папе о своем плане, Семка съел свое яблоко и половину Витькиного.
— Ты что чужое яблоко ешь? — набросился на него Витька.
— А ты сам сказал: «Пусть ест все», — разъяснил Семка. — Я и подумал, что можно есть твое яблоко. От яблок тоже мускулы растут, да?
— Нет, от яблок не очень, — неуверенно ответил Витька, быстро догрызая спасенную половинку. — Ну, пошли тренироваться.
Братья вышли из дому и побрели в кустарник.
— Представь себе, что я — Лешка, — сказал Витька. — Мы его, то есть меня, повалили, и тебе нужно держать его — значит, меня — за ноги. Понял? Ну, хватай покрепче!
Витька лег на траву. Семка навалился сверху и вцепился руками в Витькины ноги.
— Еще крепче! — потребовал Витька.
— А чего ты ногами дерешься? — завопил Семка. — Ты мне коленом в лоб ударил!
— Так я же Лешка, — разъяснил снизу Витька и тут же взвыл: — Ты чего щиплешься?
— Так ведь это я Лешку, — удивился Семка. — Я Лешку бью, а не тебя.
— Так ты не очень! — повысил голос Витька. — Я все-таки Витька, а не Лешка. Ой! Отпусти, слышишь! Чего ты крапивой жжешься?
Братья вскочили. Перед ними, корча рожи, стоял Лешка с пучком крапивы в руках. Он неожиданно прыгнул к Витьке и еще раз стеганул его по ногам крапивой.
— Ну, погоди, — пригрозил Семка, — через месяц посмотрим!
Лешка засмеялся:
— Через месяц, через месяц! Эх вы, трусишки! Брысь отсюда, мелюзга!
Витька и Семка переглянулись.
— Витька, — с надеждой сказал Семка, — ну, посмотри, может, у меня уже мускулы выросли! Ну, пощупай!
Витька пощупал и сказал:
— Знаешь, уже выросли! Почти такие же, как у меня!
Семка счастливо улыбнулся, зажмурил глаза и бросился Лешке под ноги. От неожиданности Лешка свалился. Сверху его оседлал Витька.
— Я держу крепко! — задыхаясь, кричал Семка. — Рви у него крапиву! Лупи его!
Витька, обжигаясь, вырвал из рук поверженного Лешки крапиву и начал его хлестать. Лешка выл, лягался, бил Витьку руками, но никак не мог освободить ноги, в которые мертвой хваткой вцепился Семка.
— Ну, хватит, — переводя дыхание, сказал Витька. — Отпускай его, Семка.
Лешка вскочил, погрозил братьям кулаком и, подвывая, бросился бежать. Братья осмотрели друг друга.
— Смотри, какой он мне синяк поставил, — с гордостью сказал Семка, ощупывая лицо.
— Когда это под глазом, то называется не синяк, а фонарь, — солидно поправил Витька. — Теперь будет знать, правда?
— Ага! — радостно согласился Семка. — Теперь будет знать! Витька, а ты будешь все каникулы меня тренировать, да?
— Конечно, — ответил Витька.
МИШКИНО СЧАСТЬЕ
У Миши философский склад ума. Так говорят взрослые, отдуваясь после очередной беседы с надоедливым мальчишкой. И Миша иногда чувствует себя несчастным: в мире столько интересного, весь мир, кажется, состоит из одних вопросов, а ответить на них некому. Почему звезды держатся в воздухе, а камень падает? Ведь камень легче. Почему мотор не работает, если его не заведешь, а сердце бьется?!
И что это такое — жизнь? Что такое судьба и что значит счастье?
Уроки Миша приготовил и теперь бесцельно бродит по квартире. Только что он поговорил с черепахой, которую дядюшка Римус считал самым мудрым существом на свете. Но черепаха молчит. То ли она поглупела со времен дядюшки Римуса, то ли считает ниже своего достоинства отвечать на вопросы жалкого третьеклассника.
На диване лежит папа. Сегодня у него отгул, и папа наслаждается книжкой. Вот кто мог бы на все ответить!
Он — человек неглупый, это Миша знает точно. Но человек с недостатками. На все вопросы у него один ответ: «Подрастешь — узнаешь, Спиноза!» Кроме того, лицо у папы становится очень несчастным, когда его отрывают от книжки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42