— На карту поставлена моя судьба, поэтому нужно, во-первых, оставаться спокойной, а во-вторых, не портить с Эдвардом Вэйтом отношений».
Они были знакомы со времен ее работы в «Галерее Макклелланд». Узнав, что Вэйл будет заниматься подбором экспонатов стиля ар-деко для художественной коллекции нового курортного отеля в Авалоне, — а это был очень лакомый кусок, — она предложила ему себя в качестве анонимного консультанта.
Эдвард за это ухватился. Он ценил ее опыт и художественное чутье, потому что знал Алексу с этой стороны лучше многих, а кроме того, у него появился повод отблагодарить ее за то, что она в той истории с подделками, приняв весь огонь на себя, фактически спасла его репутацию. Вэйл был ее должником.
В результате они договорились, что Алекса будет тайно работать с ним над этой коллекцией. Если дела пойдут хорошо и появятся благожелательные отзывы, он передаст в прессу информацию, что фактически эту коллекцию собрала Алекса Чемберс. Обозреватели специальных журналов, считающие себя специалистами по ар-деко, в этом случае не смогут отречься от своих высказанных ранее авторитетных мнений, иначе попадут в дурацкое положение.
И тогда перед Алексой откроется блестящая перспектива. Она опять получит возможность стать уважаемым экспертом стиля ар-деко. Ее станут наперебой приглашать частные коллекционеры, снова начнут звонить хранители музеев и галерейщики. Клеймо подозрения в мошенничестве будет окончательно смыто.
Но это только если повезет с обзорами, статьями и документальными материалами в серьезных искусствоведческих изданиях. То есть фактически все зависело от успеха художественной коллекции в новом курортном отеле, открывающемся в Авалоне. На презентацию должно приехать множество знаменитостей, очень влиятельные люди, и не только те, что связаны с индустрией туризма, но также специалисты из различных музеев и галерей Юго-запада и западного побережья Штатов.
Эдвард говорил, что репортер из «Памятников культуры двадцатого века» тоже будет присутствовать. Среди тех, кто связан с покупкой и продажей предметов искусства и антиквариата двадцатого века, этот журнал считался самым авторитетным. Именно им в колонке «Заметки знатока»и был нанесен самый ощутимый удар по репутации «Галереи Мак-клелланд», после чего последовал ее крах.
Нет, ссориться с Эдвардом Вэйлом определенно не следовало.
С другой стороны, мысль о том, что «Танцующий сатир» будет включен в ее коллекцию, была для Алексы непереносимой. Она вложила в нее столько сил и энергии. Коллекция была действительно превосходна, и она по праву считала ее своей.
— Я вас понимаю. — Она широко улыбнулась. — Но вы сами сказали, что на презентации будет присутствовать много экспертов. А если кто-то из них обнаружит, что «Танцующий сатир»— подделка?
Эдвард отрицательно покачал головой.
— Эта вещь настолько хороша, что ввела в заблуждение и меня, и Пакстона Форсайта, а чтобы среди присутствующих случайно оказался кто-нибудь, обладающий вашим чутьем, это уж, извините, настолько маловероятно, что такую возможность и принимать во внимание не стоит. По крайней мере я таких до сих пор не встречал.
Алексе ничего не оставалось, как пасть перед ним на колени.
— Пожалуйста, Эдвард. Я отдаю себя на вашу милость. Исключите эту вещь из коллекции. Ради меня.
Он вскинул страдальческий взгляд.
— Это бизнес. На «Танцующего сатира»я истратил довольно существенную часть выделенных денег. Траск может не понимать в искусстве, но в деньгах он прекрасно разбирается и рано или поздно захочет взглянуть на товарные накладные. И что же, черт возьми, мне тогда говорить? Извините, мистер Траск, я спустил ваши деньги в унитаз? Купил фальшивую скульптуру, которую пришлось выбросить?
— Но есть время, — неуверенно проговорила Алекса. — Сам Траск лично проверять товарные накладные вряд ли станет. Зачем ему это нужно? На это в фирме есть бухгалтеры, и вообще оформление всех бумаг займет несколько месяцев.
Эдвард колебался.
— Не знаю, Алекса. Насколько мне известно, Траск в своем бизнесе контролирует буквально все.
Она встрепенулась.
— Послушайте, давайте сделаем так: вы уберете «Танцующего сатира» из экспозиции только на день презентации.
— Алекса…
— Пусть искусствоведы и сонм галерейщиков увидят в этот вечер достойную экспозицию. Пусть. Дадим журналистам возможность собрать хороший материал для обзоров. Чтобы журнал «Памятники культуры двадцатого века» сообщил миру, что корпорация «СЕО Авалон резортс инк.» владеет в Авалоне коллекцией ар-деко достойного масштаба. А потом вы засунете эту дурацкую статую обратно в коллекцию, если действительно считаете это нужным.
Обдумывая ее предложение, Эдвард снова начал качаться с пятки на носок. Алекса ждала с сильно бьющимся сердцем.
— Я подумаю, — наконец выговорил он. Алекса глубоко вздохнула и слегка расслабилась.
— Спасибо, — улыбнулась она. — Это же и в ваших интересах тоже — не включать в экспозицию сомнительный экспонат в день презентации. Как я уже говорила, зачем рисковать, если кто-то сможет распознать фальшивку?
— Скорее всего этим единственным кем-то можете оказаться только вы. Всем остальным даже в голову не придет, что это не подлинный Иве. — Чуть отодвинув рукав белого льняного пиджака, он взглянул на циферблат часов в корпусе из черненого серебра и преувеличенно ужаснулся. — Мне нужно срочно бежать. Презентация на носу, а у меня еще масса дел.
— Понимаю.
— Вы мне поможете с этим? — Эдвард наклонился, чтобы ухватиться за зад «Танцующего сатира».
— Конечно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78