Есть определенные границы, в которых колеблется нормальная для
самосохранения объекта степень соответствия, именуемая в диалектике мерой.
Выход за ее пределы ведет либо к разрушению объекта, либо к качественным
изменениям. Например, увеличение числа членов группы сверх некоторого
максимума ведет к тому, что либо группа разделяется на две, либо сокращается
число членов (излишние исключаются), либо в группе образуются подгруппы со
своими руководящими лицами. Если число членов группы недостаточно для
выполнения ее функций, группа либо ликвидируется, либо увеличивается
численно, либо изменяет статус (например, сокращается объем выполняемых ею
дел). С такого рода операциями люди имеют дело постоянно в практике своей
жизни, не задумываясь над тем, что поступают в соответствии с одним из
социальных законов, который заметили диалектики.
Отношение качества и количества не ограничивается утверждением
диалектики, согласно которому количественные изменения ведут к качественным.
Не все качественные изменения суть результат количественных. В человеческих
объединениях постоянно происходят качественные изменения в рамках тех же
количественных характеристик (например, переструктурирование). И
количественные изменения не всегда ведут к качественным. В науке и в
практике жизни людей известны так называемые допороговые изменения, не
влияющие на качественное состояние объектов. И даже в случаях, когда
количественные изменения ведут к качественным, первые суть лишь одно из
условий вторых, причем порою не главное. С другой стороны, количественный
аспект зависит от качественного. Например, размеры объединений людей зависят
от организации, от типа управления, от квалификации членов объединения, от
целей и т.п. Так что не только количественные изменения ведут к
качественным, но и качественные ведут к количественным. Причем одни и те же
количественные изменения в различных условиях ведут к различным
качественным, а одни и те же качественные - к различным количественным. Так
что диалектический "закон" перехода количественных изменений в качественные
не есть всеобщий закон бытия. Это вообще не закон. Это есть лишь отдельное
явление эмпирической реальности, замеченное философами прошлого, но не
разработанное должным образом.
Количество фиксируется в языке в величинах. Величины разделяются на
абсолютные и относительные. Первые выражаются в числах, вторые - в
отношениях чисел (в процентах, степенях). С точки зрения научного подхода те
или иные величины сами по себе не имеют смысла. Они имеют таковой лишь в
связи с качественной характеристикой объектов и целями их исследования. В
теоретическом исследовании, о котором идет речь в этой книге, измерение и
вычисление величин играет роль подсобную. Причем интересы такой ориентации
исследования настолько расходятся с интересами "конкретной" ("эмпирической")
социологии, что данные второй не имеют для первой почти никакого полезного
значения, а зачастую просто вводят в заблуждение.


СОЦИАЛЬНЫЕ СВЯЗИ

Сфера социальных явлений включает в себя огромное разнообразие видов
эмпирических связей объектов, которое лишь в ничтожной мере привлекло
внимание логики и методологии науки, да и то косвенно и без использования
идей и аппарата современной логики.
Чаще всего говорят о причинно-следственных связях. Но что такое причина и
следствие? Никакой очевидности тут нет. И тем более нет некоего единственно
правильного и общепринятого определения этих явлений. Известно несколько
десятков различных определений. Не буду заниматься их логическим анализом.
Возьму лишь то, что обще большинству из них: признание того, что следствие
во времени следует за причиной, и того, что причина так или иначе участвует
в порождении следствия.
По самим условиям социальной сферы методы выявления причинно-следственных
связей применимы далеко не всегда и не так уж надежны. А в случае сложных
исторических событий, представляющих собою совпадение и переплетение многих
миллионов и миллиардов событий в пространстве и времени, понятие
причинно-следственных отношений вообще теряет смысл. В таких случаях имеет
место переплетение бесчисленных причинно-следственных рядов. Одни из этих
рядов не зависят друг от друга, другие сходятся, третьи расходятся,
четвертые затухают, пятые зарождаются и т.д. Индивидуальное историческое
совпадение их в некотором пространственно-временном объеме само не есть
причинно-следственный ряд, подобный входящим в него рядам, и не есть ни
причина чего-то и ни следствие чего-то просто в силу определения самих
понятий "причина" и "следствие" и методов выявления причинности. Потому
искать тут причинное объяснение просто бессмысленно. Когда исследователи
все-таки говорят в таких случаях о причинах, они используют слово "причина"
не как научное понятие, а как весьма неопределенное и многосмысленное
выражение общеразговорного языка. Методы обнаружения причинно-следственных
связей к таким ситуациям в принципе неприменимы. Суждения, высказываемые в
таких случаях в терминах причинности, в принципе непроверяемы. Потому в
таких случаях всякий может выдумывать свою собственную концепцию. Потому тут
возможны различные, порою взаимоисключающие, объяснения. И если какая-то
концепция получает более или менее широкое признание, то происходит это не в
силу ее логической доказуемости или эмпирической подтверждаемости, а совсем
на других основаниях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38