Я мобилизовал телефон, чтобы созвониться с ребятами, потерянными из виду
много лет назад. В одном профсоюзном центре я напал на некоего Эрве, котор
ый, хотя лично и не очень помог, все же вспомнил о существовании типографс
кого корректора из числа моих знакомых, по имени Пийе. Еще несколько звон
ков, чтобы разобраться, в какой газетенке этот Пийе работает, где и когда е
го можно застать Ц в три утра, в кафе "Круассан. Табачок Носильщиков" Ц и с
обрав все эти сведения, я наконец мог позволить себе раскурить заслуженн
ую трубку.
За весь день ни разу не вышел из агентства. Там я и слегка вздремнул. В шест
ь вечера Элен вышла купить свежие выпуски вечерних газет.
Об убийстве Эстер Левиберг сообщалось очень сдержанно. У ее брата были д
линные руки. Он энергично защищался и пытался ограничить причиненный ем
у ущерб. Писалось, что, "отправившись посетить одну из своих приятельниц и
возвращаясь пешком в расположенный неподалеку свой дом, она подверглас
ь нападению садиста с улицы Монторгей". И все. У этого изверга оказалась ши
рокая спина, на которую можно было многое взвалить. У него были и крепкие н
оги, потому что он продолжал убегать от полиции, что меня не удивило.
Расследование убийства Марион, таким образом, топталось на месте. Не пов
езло и с важным свидетелем, на которого очень рассчитывали, с сутенером п
роститутки. Он ушел от фараонов. Вероятно, став жертвой разборки, был обна
ружен убитым на пустыре, на месте давних укреплений у Шатийонских ворот.

Меня все это не удивило. Я был слишком толстокож.
Как и намечалось, в три часа ночи с минутами я встретился в Пийе в "Табачке
Носильщиков". В компании других корректоров он поглощал луковый суп. Лет
около шестидесяти, крепкий, он казалось, был создан для более изысканног
о общества. Я напомнил ему о себе, и, отпустив несколько невинных шуточек о
моем нынешнем ремесле, он пригласил меня к своему столу.
Ц Жорж Морено! Ц ответил он на один из моих вопросов. Ц Или, если угодно
Дени Северен, ибо под этим именем он жил в Барселоне.
В Испании, в гражданскую войну, я часто бывал у него во Французском доме. Х
ороший парень. Некоторые считали, что он слишком интеллигентен. Это не по
мешало ему пожертвовать жизнью. Как Эмиль Коттен, как многие другие, он сл
ожил там голову.
Ц В том-то и дело, Ц сказал я, Ц вроде бы нет.
Ц Кто тебе это рассказал?
Ц Так говорят.
Ц Пусть. Пусть болтают. Я сам слышал в 1937 году, что франкисты его расстреля
ли. Даже вроде читал об этом в дружеской прессе.
Ц Разумеется, тела вы не видели?
Ц Знаешь, Ц мягко улыбнулся он, Ц тела не передавались через линию фро
нта, чтобы мы могли им устроить международные похороны...
Ц Конечно... И все же, если бы я мог увериться...
Ц Гонзалес, Ц подумав, произнес он, Ц вот кто способен просветить тебя
лучше, чем я. Этот испашка сражался едва ли не в том же подразделении, что и
Северен, Он тоже работает в типографии. Дам тебе его адрес, но без гарантии
, что ты его там найдешь. Он выписывал небольшую газетку, которую я время о
т времени издаю, но потом перестал. Что поделаешь...
Он полистал записную книжку:
Ц Вот адрес, Я его записал.
Некогда Морено с блеском ускользал у всех между пальцев. И продолжал в то
м же духе, мертвый или живой. Как фант во время игры, он тайно переходил от о
дного к другому. Так могло продолжаться долго. В подавленном состоянии в
ернулся я в агентство переночевать.

Глава двенадцатая
Над Марселленом опускается занавес

На следующий день я посвятил большую часть утра поискам Гонсалеса. Адрес
, полученный мною от Пийе, не стоил и ломаного гроша. Бродя из гостиницы в б
истро, из бистро в ресторан, я наконец добрался до улицы Святого Духа, к до
му, где, по последним сведениям, и обитал мой гидальго. Меня вдруг осенило.
Отсюда рукой подать до Каирского пассажа. Если Морено еще жив и вернулся,
чтобы отомстить Эстер, то мог получать приют у Гонсалеса... К этому следова
ло присмотреться. Испанца я застал дома. Или у него был выходной, или он ра
ботал по ночам. На мой звонок он приоткрыл дверь, ведущую прямо в комнату,
довольно захламленную. У него был смуглый цвет лица, проницательные глаз
а за великолепными закрученными ресницами и посиневший от бритвы подбо
родок.
Ц Salud, товарищ Гонсалес, Ц сказал я.
Ц Просто Гонсалес, Ц поправил малый. Ц Что до товарищей, то я их...
Ц Хорошо. Мне безразлично. Я здесь не для теоретических споров. Меня прис
лал корректор Пийе. Мое имя Нестор Бурма.
Ц Что-то слышал о вас, Ц сдержанно и невозмутимо произнес он.
Ему не потребовалось много времени, чтобы вспомнить, что он слышал. Что зн
ачит известность! Он широко взмахнул рукой:
Ц Катитесь! Не переношу фараонов.
Ц Я тоже.
Ц Все равно убирайтесь...
Ц Ерунда!
Ногой я блокировал дверь:
Ц Послушай, Гонсалес, не валяй дурака. Дай мне войти и задать тебе один-дв
а вопроса. Если я липовый полицейский, тебе бояться нечего, а если настоящ
ий, то смогу причинить тебе кучу неприятностей, если ты меня не впустишь.

Ц Ладно. Входи, И задавай свои вопросы. За спрос денег не берут.
Вслед за ним я прошел в захламленную комнату. Стоя у небольшого, заваленн
ого тетрадями, газетами, пепельницами и пресс-папье столика мы нескольк
о секунд смотрели друг на друга, как две фаянсовые собаки на каминной дос
ке. Гонсалес со смехом показал на мою трубку с бычьей головой:
Ц Ты не боишься казни?
Я пропустил его слова мимо ушей, убрал трубку и сказал:
Ц Жорж Морено. Звался также Дени Северен и Годи. В те времена мой кореш.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45