Он по-прежнему не способен к какому-либо систематическому труду и посто
янно нуждается во все новых и новых занятиях, раздражителях, целях. Уступ
ив его настояниям, мать покупает ему рояль, и какое-то время он берет урок
и музыки. Но проходит всего четыре месяца, ему это надоедает, и занятия пре
кращаются. Единственным, кто более или менее долго оставался другом его
юности, был сын декоратора в Линце Август Кубицек, с которым Гитлера связ
ывали мечты о музыке. На день рождения Гитлер «дарит» ему дом в стиле итал
ьянского Ренессанса из мира своих мечтаний: «Он не видел разницы, говоря
о чём-то готовом или о том, что ещё только планировал»
Кубицек часто подчёркива
ет бросающуюся в глаза склонность Гитлера подменять реальность мечтой,
см., например: Kubizek A. Op. cit. S. 100 f. Описанную ниже историю с лотерейным билетом см
.: Ibid. S. 127 ff.
. Куплен лотерейный билет Ч и вот он уже на какое-то время переселя
ется в ирреальный мир и проживает там на третьем этаже барского дома (Лин
ц-Урфар, Кирхенгассе, 2) с видом на другой берег Дуная. До тиража остаются ещ
ё недели, а он уже подбирает обстановку, ищет мебель и обивку, рисует образ
цы и разворачивает перед другом планы своей жизни в гордом одиночестве и
щедрой любви к искусству, такой жизни, которая должна будет опекаться «н
емолодой, уже немного поседевшей, но необыкновенно благородной дамой», и
он уже видит, как она «на празднично освещённой лестнице» встречает гос
тей, «принадлежащих к одухотворённому, избранному кругу друзей». А потом
наступит день тиража и развеет чуть или уже не осуществившуюся мечту, и Г
итлер в припадке дикой ярости будет осыпать проклятиями не только собст
венное невезение, но и Ч что весьма характерно Ч ещё в большей степени л
егковерие людей, систему государственных лотерей и, наконец, само обману
вшее его государство.
Говоря об этом времени, он даёт себе очень точное определение Ч «не от ми
ра сего»
Tischgespraeche, S. 194; Hitler A. Mein Kampf, S. 35.
, и, действительно, вся его жизнь концентрируется для него исключит
ельно на себе самом. Кроме матери и наивно-восхищённого друга «Густля», с
лужившего ему первым слушателем, сцена в эти важнейшие годы его юности о
стаётся пустой Ч оставив школу, он покинул, собственно говоря, и обществ
о. Когда во время своих ежедневных прогулок по центру города Гитлер стал
встречать девушку, постоянно проходившую в сопровождении своей матери
в одно и то же время мимо кофейни «Шмидторэк», он воспылал, как вспоминает
его друг, страстью, которая перешла вскоре в интенсивное романтическое п
ереживание, сохранившееся на годы. И несмотря на это, он так и не заговорил
с девушкой и не открыл ей своих чувств. Кое-что говорит за то, что дело тут
было не только в природной застенчивости, но и в желании защитить мечту о
т действительности, не допустить низкую тьму реальности в царство фанта
зии. Если верить словам его друга, Гитлер адресовал своему идеалу «бесчи
сленные любовные стихи», в одном из этих стихотворений она предстала «де
вушкой из замка, скакавшей в развевающемся бархатном платье на белом ино
ходце по лугам, усеянным цветами. Распущенные волосы лились золотым пото
ком с её плеч. Ясное голубое небо любовалось ею. И всё это было истинным, си
яющим счастьем»
Kubizek A. Op. cit. S. 79.
.
И музыка Рихарда Вагнера, её патетическая возбуждённость, её режущий, ра
нящий тон, обладающий такой завораживающей силой, тоже, судя по всему, с те
х пор, как он попал под её власть и чуть ли не каждый вечер бывал в опере, слу
жила для него прежде всего средством гипнотического самоискушения, ибо
ничто не отвечало так его стремлению бежать от действительности, ничто н
е способствовало так его желанию подняться над реальностью, как эта музы
ка. Характерно, что в это время он и в живописи любит как раз то, что было сро
дни этой музыке, Ч пышность Рубенса и его эпигона-декадента Ханса Макар
та. Кубицек описывает экстатическую реакцию Гитлера после того, как они
побывали на представлении оперы Вагнера «Риенци». Поражённый блестяще
й, полной драматизма музыкальностью этого произведения, равно как и захв
аченный судьбой Кола ди Риенцо Ч мятежника и народного трибуна из эпохи
позднего Средневековья, одиноко и трагически гибнущего из-за того, что о
кружающий мир не понимает его, Гитлер уводит своего друга на гору Фрайнб
ерг и, стоя над ночным тёмным Линцем, говорит и говорит. «Как скопившийся п
оток рвётся через трещание плотины, так и из него вырывались слова. В коло
ссальных, захватывающих картинах развивал он передо мной своё будущее и
будущее своего народа». Когда друзья юности вновь встретятся спустя три
дцать с лишним лет в Байрейте, Гитлер скажет: «В тот час это и началось!»
Ibid. S. 140 ff. Эта сц
ена выглядит, конечно, преувеличенно стилизованной, да и вообще следует
сказать, что достоверность свидетельств Кубицека не может не вызывать с
ерьёзных сомнений. Нужно также иметь в виду, что свои воспоминания он пис
ал с целью прославить Гитлера. Ценность книги не столько в достоверном ф
актическом материале, сколько в описании и оценке Ч нередко, помимо жел
ания самого автора Ч характера Гитлера.
.
В мае 1906 года Гитлер в первый, раз отправился в Вену, где он пробыл две недел
и. Его ослепил столичный блеск, великолепие Рингштрассе, подействовавше
е на него «как волшебство из тысячи и одной ночи», музеи и, как написал он в
одной из своих открыток, «могучее величие» Оперного театра. Он побывал в
«Бургтеатре», а также на представлениях «Тристана» и «Летучего голланд
ца».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138