Эдди сделала вид, что ничего не заметила, однако Джон тут же отодвинулся.
– Знаешь, о ком я думаю, когда гляжу на тебя? – Ей было легко говорить с ним в темноте.
– Я боюсь спросить.
Эдди начала смеяться и не могла остановиться. Она уткнулась в его плечо. Джон погладил ее по затылку, локонам. Эдди продолжала смеяться.
– У меня ощущение, что мне не понравится твой ответ, – сказал он, прижав губы к ее виску. – Кого я тебе напоминаю, что это вызывает такой смех?
– Я собиралась сказать… Квазимодо. Чтобы… поддразнить тебя. Забавно. Если и есть кто-то, столь непохожий на Квазимодо, то это ты.
– Квазимодо? Горбун? Что ж, Эсмеральда, очень мило с твоей стороны. – «Мне досталось сокровище!» Джон пощекотал ее под ребрами, и Эдди взвизгнула. – Ты не думала, что я догадаюсь, о ком ты говорила, не так ли?
– Да… не думала…
– Твой муж вовсе не невежественная деревенщина, миссис Толлмен. Знай, у нас дома полное собрание сочинений Гюго. Сначала нам мама читала, затем, когда мы подросли, стали читать сами.
– Ты… обманываешь меня? – спросила Эдди, когда наконец кончила хохотать.
– Нет. Впрочем, да. Я был уверен, что ты собиралась назвать Сэма Хьюстона, Джимми Боди или Хатклиффа, – ответил он со счастливым смешком.
– Ни в коем случае не Хатклифф! Может быть, Сэм Хьюстон. Когда я смотрю на тебя, то думаю о Хоке из «Последнего из могикан».
– Так? О Хоке? Он герой. Спасает девиц, оказавшихся в трудных ситуациях. Никогда не пристает к ним. А я, наоборот, с удовольствием пощекотал бы тебя.
– Не надо! Пожалуйста! Со мной могут произойти ужасные вещи.
– А что случается с тобой, когда тебя целуют? – спросил он внезапно напряженным голосом. Намеренно или случайно его руки оказались у нее на груди.
– Не то, что при… щекотании.
Голос ее сник, и она обратила к нему лицо. Сердце учащенно билось. Все тело было охвачено возбуждением. Ее ладонь, зажатая между рукой и телом Джона, ощущала удары его сердца.
Джон обнимал Эдди крепко, но нежно. Казалось, прошла вечность, прежде чем его губы скользнули вдоль ее щеки ко рту. Он издал стон и начал целовать мягкие приоткрытые губы. Затем, как будто не мог насытиться, жадно впился ей в рот и стиснул в объятиях.
Она не была готова к такому повороту событий.
– Ты женщина, созданная для поцелуев, Эдди Толлмен, – хрипло сказал Джон, отрываясь от ее губ. – Ты как цветущий сад.
Он снова нашел ее рот и проник в него с яростной нежностью. Его руки опустились вниз, на ягодицы.
Эдди решила сказать ему, что она зрелая женщина и не боится отдаться. Она хотела открыть рот, но было поздно. Джон с необыкновенной страстью впился ей в губы.
– Эдди, радость моя! – шептал он между поцелуями. Он хотел, чтобы их плоти слились. «Она не шлюха, – устыдил Джон себя. – Она знает меня меньше недели». – Я стараюсь остановиться. – У него перехватило дыхание. – Но ты такая сладкая… сладкая, нежная. Я хочу ласкать тебя… везде.
– Ты можешь это сделать. – Она еще теснее прижалась к нему.
– Нет. – Он отстранился. – Ты не должна принуждать себя.
«Ох Господь Всемогущий! – в смятении подумала Эдди. – Я люблю его! Как это могло произойти?»
Она пристально вгляделась в его лицо.
– Если бы я тебя не хотела, ты бы это почувствовал, – сердито сказала Эдди и спрятала лицо у него на груди. Она стиснула кулак и ударила Джона в плечо. – Смотри, что ты наделал! Я выставила себя перед тобой полной идиоткой.
Джон был озадачен. Он увидел, что она плачет:
– Эдди, дорогая. Я не понимаю, о чем ты говоришь.
– Я… разочаровала тебя, – вырвалось у нее между всхлипываниями.
– Как тебе в голову пришла такая странная мысль?
Дрожащими пальцами он убрал волосы у нее со щек. Наступило долгое молчание. Когда она вновь заговорила, то с трудом подбирала слова:
– Потому что… потому что я вела себя… как сука во время течки. Вот почему! Настоящие леди так не поступают. Подобным образом ведут себя лишь шлюхи.
Как только Джон понял, что она хочет сказать, он глубоко вздохнул.
– Откуда у тебя эти мысли? – переспросил он. – Какого дьявола, милая?! Я остановился, потому что желаю, чтобы между нами все происходило по взаимному согласию.
– Я… не хотела, чтобы ты останавливался. Но…
– Дорогая… – Он поцеловал ее в лоб, как ребенка. – Почему ты не подала мне знак, что тебе нравится, когда тебя целуют, ласкают, любят? Этого не надо стыдиться. – Она промолчала. – Это тебе Керби сказал, что леди должна лежать, как бревно? – Эдди продолжала молчать, и Джона охватила ярость. – Если он тебе такое говорил, то он глупый и невежественный сукин сын!
Джон обнял Эдди. Он сжал ее так крепко, что она едва могла дышать. Джон вытер слезы на ее щеках:
– У тебя красивые глаза. Никогда таких не видел и не желаю, чтобы ты плакала. Дорогая, для женщины естественно хотеть близости с мужчиной.
Эдди крепко зажмурилась. Они лежали так тихо, что она чувствовала биение его сердца. Когда Эдди заговорила, слова вырывались вперемежку со всхлипами:
– Я… не знаю, что со мной. Думаю, я… люблю тебя.
Джон затаил дыхание.
– Лапочка! Я надеялся… что когда-нибудь это случится.
– Но это произошло слишком быстро!
– Иногда так бывает. Я влюбился в тебя, когда увидел в лавке. Что-то подтолкнуло меня поехать на ферму.
– Ты не можешь…
– Не могу любить тебя? Почему?
– Потому что я… обыкновенная. И у меня трое детей.
– Эдди, любовь моя, ты весьма необыкновенна. Никогда не встречал женщины, которая вызывала бы во мне такие чувства или с которой я хотел бы быть… все время. А дети – это как подарок.
Его объятия были столь крепкими, что она ему поверила. Их губы встретились. Она отреагировала на поцелуй сразу же.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85