– Не нравишься – это слишком мягко сказано. Ненавижу или презираю – это намного более точное описание моих чувств по отношению к тебе.
Кин сбросил рубашку, потом штаны. Апекса с разинутым ртом смотрела, как он среди бела дня вышагивает совершенно голый к воде.
– А когда индейцы рассчитаются с тобой, я выстрелю тебе прямо в сердце за конокрадство, – грубо заявил Кин. – Ты ожидала, что я последую за тобой на запад? Ты, жалкая маленькая лживая ведьма? – Он дернул ее к себе. Холодная вода не смогла угасить жаркое пламя, вспыхнувшее, как только их обнаженные тела соприкоснулись.
– Я не брала Кентавра с собой, – задыхаясь, заявила Алекса. Сердце ее так неистово колотилось о ребра, что ей с трудом удавалось ухватить хоть глоток воздуха. – Кентавр спас меня от этого грязного распутника, Сайласа Грегора, когда тот пытался изнасиловать меня. – Она вывернулась из его рук и попятилась.
Кин нахмурился. Эти слова, эти искры, засверкавшие в серебристо-серых глазах… Да действительно ли она его боится? Женщина, бросившая вызов вождю великих осейджей. Чертовка, выставляющая требования, о которых никто другой не осмелился бы даже помыслить. По Хью Ска рассказал Кину о вызывающей манере Алексы и воинственных словах. Кин знал, что ей могли вырезать язык за такое бесцеремонное обращение с благородным вождем. А теперь она пятилась, как ягненок, боялась близости, боялась встретить его испытующий взгляд.
– Почему ты сопротивляешься, милая? – мягко спросил Кин и подплыл к ней. – Ты знаешь, чего я хочу, – то, что ты однажды предложила совершенно свободно. То, что я нашел, когда…
– Держись подальше, – приказала Алекса и поплыла к дальнему берегу. Ей хотелось быть быстрой и проворной, как рыба. – Ты хочешь от меня слишком многого.
Кин догнал Алексу прежде, чем ей удалось достичь покрытого травой берега. Его руки обхватили ее тонкую талию, поднялись выше и начали ласкать ее груди, пока его теплое дыхание согревало ей шею.
Он разжигал ее, наполняя ненасытным желанием, но Алекса боролась с ним. Вода бешено крутилась вокруг них и уносилась прочь. Она не сдастся ни за что, сказала себе Алекса. Только не снова… Другой мужчина прикасался к ней, и ей трудно было забыть, как бесстыдно она отвечала ему. Внезапно Алекса осознала, что за внутреннее беспокойство глодало и терзало ее. Почему Кин постоянно был у нее в голове. Да поможет ей всемогущий Бог! Да она влюбилась в него! Она боялась его прикосновения, потому что предала его, отдавшись другому мужчине. Не важно, при каких обстоятельствах. И хотя Кин и не отвечал ей взаимностью, Алекса все же была уверена, что навсегда отдала свое сердце этому красивому гаду.
Кин наклонился к ней, но она не двинулась, увидев искры в изумительных, покоривших ее синих глазах. Это было запретное желание, напоминание о пылающей страсти, горевшей в ту ночь в хижине. Алекса почувствовала, как растаяла под жаром его губ, ощутив, как он начал соединять их обнаженные тела в прохладе водного потока. Ее желание готово было взорваться, как спящий вулкан.
И все же она оторвала свои губы от его и отвернулась, не в состоянии жить в мире со своим позором.
– Кин, я была с другим мужчиной, – вдруг заявила она и почувствовала немедленное облегчение от того, что сказала ему всю правду.
– О? – Его пристальный взгляд внимательно исследовал ее лицо, но Алекса отказывалась смотреть на него. – И ты нашла ответ на тот вопрос, что задала мне тогда, в хижине? – Его голос был полон томной страсти, когда он наклонился и нежно лизнул языком ее маленькое ухо.
Алекса вздрогнула, услышав такой прямой вопрос, потом задумчиво прикусила нижнюю губу. Она не могла решить, стоит ли сказать ему всю правду: это вдребезги разобьет его гордость. Правда была неприятной и вовсе не той, что ему хотелось бы услышать. Но после секундного размышления Алекса решила быть предельно откровенной. Это немного собьет с него спесь и высокомерие, но он переживет как-нибудь.
– Да, это было почти так же, как и тогда. В основном так же. – Ее ресницы затрепетали, когда она различила веселый блеск в его глазах. Потом вдруг нахмурилась. – Я думала, мой откровенный ответ тебе не понравится, коль скоро ты почитаешь себя неотразимым и всесильным повелителем тех женщин, с которыми делил постель.
Его реакция была вовсе не той, что она ожидала. Кин усмехнулся и направил ее к берегу, впитывая глазами все упоительные изгибы и выпуклости ее фигуры по мере того, как вода отступала и открывала его жадному взгляду блестящую мокрую плоть.
– И кто же был этот замечательный мужчина, который заставил тебя отвечать так же страстно, как отвечала мне в ту ночь? – хрипло спросил он.
Алекса мгновенно ощетинилась.
– Его имя не имеет никакого значения, и вообще все это не твое дело, – заявила она с заметным упрямством в голосе.
Кин обнял ее одной рукой, наслаждаясь ощущением шелковистой кожи. Она было начала сопротивляться, но объятие стало крепче, и дьявольская ухмылка снова искривила его рот, приподняв один уголок.
– Нет уж, скажи мне имя этого смельчака и героя, – потребовал он. – Я должен знать, кто мой соперник.
Его рука поплыла по ее телу, заставляя позабыть намерение держать его на расстоянии вытянутой руки. Собрав всю оставшуюся волю, Алекса пыталась построить стену безразличия. Но Кин напоминал захватническую армию, которая требовала безоговорочной капитуляции. И ее оборонительные редуты пали, когда его рука нашла беззащитные территории нежного тела и заставила их пылать там, где прошла его опустошительная атака. Ее предательская плоть затрепетала, когда кончики его пальцев-исследователей и теплые поцелуи покрыли ее, расшевелив ощущения, которые Алекса предпочла бы забыть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140