Ее порванная и застегнутая на несколько пуговиц блузка спустилась с плеч, почти обнажив грудь, и Клей изо всех сил гнал от себя мысли о том, как хороша эта девушка и как она влечет его к себе. Она ведь его пленница, не так ли? Несмотря на все испытания, выпавшие на ее долю, она все же оставалась конокрадкой.Он вынул нож, а капрал, который тоже заметил упругую женскую грудь, заставил себя сосредоточиться на выполнении своих обязанностей. Он поднес факел еще ближе, когда Клею удалось просунуть лезвие ножа под ремень. Нож слегка задел шею Нины, и девушка вскрикнула от боли.— Извините, — сказал Клей. — Я стараюсь резать как можно осторожней. — Он поддел ремень ножом, рванул и освободил стиснутую шею. — Не двигайтесь, — приказал он Нине. Она охнула и приложила руку к горлу. Клей крикнул, чтобы кто-нибудь принес одеяло, и стал искать в сумках бандитов бинт: нужно было остановить кровь.Нина видела, как человек в чалме тихо разговаривал с верблюдами, успокаивая того, который был ранен. Двое бандитов, Билли и Джон, остались живы, хотя последний и стонал, держась рукой за голову, по которой пришелся удар прикладом. Один из солдат держал негодяев под прицелом, в то время как другой искал то, о чем просил лейтенант. Хэйден, Хьюмс и Брэд лежали на земле мертвые.Нина поняла, что теперь бандиты ей уже не страшны. В эту минуту она не думала о том, что замышляет лейтенант, и хотя она хотела бы ненавидеть его, радостные слезы появились на глазах девушки, когда он прикоснулся рукой к ее плечу. Другой рукой он откинул волосы с ее лица. Нина лежала на боку, пытаясь успокоиться, но едва сдерживала плач при одной мысли о том, что могла оказаться в Сан-Антонио, где ее отдали бы в это ужасное заведение.— Мой брат! — воскликнула она хриплым голосом: ведь совсем недавно она чуть не задохнулась в этой петле.— С ним все в порядке. Он в нашем лагере, который находится в полумиле отсюда, — успокоил ее Клей. — Это он привел нас сюда.Вытерев слезы, Нина увидела, что кто-то уже принес одеяло и бинты, положив их рядом с ней.— Накройте ее, — приказал Клей. Нина была удивлена и благодарна ему, зная, что ее блузка расстегнулась. — Отрежьте мне кусок бинта, я перевяжу ей шею, — скомандовал он.— А как же ваша рука, сэр?— К черту мою руку. Женщина нуждается в помощи.Нина почувствовала осторожное прикосновение к своей шее.— Лежите спокойно, пока не прекратится кровотечение, — сказал ей Клей.— Спасибо, — прошептала она.Внезапно ей стало стыдно. Он, должно быть, знает, как с ней обращались бандиты и что они собирались сделать. Одно воспоминание об этом было унизительно, не говоря уже о том, что ее рвало и она обмочилась.— Как только остановится кровь, мы вас помоем, — сказал Клей, как будто читая ее мысли. — Я послал человека к каравану, чтоб он позвал сюда всех остальных. Мы расположимся здесь лагерем до утра и похороним мертвых. На огне можно согреть воду. В нашей полевой кухне есть большой котел. Мы наполним его водой, и вы вымоетесь.— Нет, — сказала она, сжимая колени.Клей прикладывал бинты к ее ране. Он нагнулся к ней.— Нина, здесь вас никто не обидит. Мы соорудим палатку из одеял. Никто не увидит вас и не станет к вам приставать. — Он понимал, что не должен испытывать никаких чувств к этой девушке. Она — конокрадка и его пленница. Однако он не мог не чувствовать жалости к ней. При взгляде на девушку становилось ясно, что, хотя мексиканку и не изнасиловали, обошлись с ней довольно грубо. После того, как Эмилио рассказал ему об участи, постигшей их мать, лейтенант понимал, что должна была пережить Нина.Она вдруг почувствовала страшную усталость, все ее члены занемели, мысли в ее голове смешались. Столько всяких событий произошло в последнее время. Почему лейтенант стал помогать ей и Эмилио? Чтобы поймать конокрадов? Конечно, только ради этого. Но он так нежно гладил ее волосы. Он рисковал своей жизнью ради нее, забыл о своей ране, помогая ей. Он говорит так убедительно. Впервые она не испытывает страха и отвращения при прикосновении к ней постороннего мужчины. До того случая в доме Эрнандеса и до нападения на нее Хьюмса ни один мужчина не смел коснуться ее. Она никогда не думала, что кто-то, кроме Эмилио, может утешать ее. И уж, конечно, не могла представить своим утешителем офицера-гринго!— Пожалуйста, уходите, — сказала она, резко приподнимаясь и делая попытку сорвать бинты.— Вам нужно лежать, Нина.— Уходите. — Она закуталась в одеяло. — Я сама позабочусь о себе.Он повернулся к ней лицом. В свете костра, который развели солдаты, она ясно видела черты лейтенанта. Перед ней были его чудесные голубые глаза, в которых она прочитала такую заботу!— Я не обижу вас, Нина. Скоро здесь будет ваш брат. Тогда он сможет помогать вам.— А что потом? — Она сглотнула слюну — у нее болело горло. — Нас посадят в тюрьму? Повесят? Мне надо было умереть.Она заметила тень улыбки в уголках его красивого рта.— Ах, так? Что ж, весьма сожалею, что спас вас.Их взгляды встретились, и она увидела, что он с трудом сдерживает улыбку. Девушка опустила глаза.— Хорошо, — сказала она. — Спасибо вам за все. Но вы говорите, что у меня могут быть неприятности. Значит ли это, что я ваша пленница?Он вздохнул, внимательно глядя в ее грязное, но все же красивое лицо.— Я еще не решил, что делать с вами. Мне нужно доставить этих чертовых верблюдов в Кэмп Верде, а теперь у меня на руках еще эти бандиты. Вы и ваш брат, безусловно, усложнили мою задачу.В ее черных глазах появилась озабоченность.— С Эмилио действительно все в порядке?— Он сильно пострадал от побоев, но его раны скоро заживут, так что вам не стоит думать о побеге.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121