— Она сладко улыбнулась в ответ на его вопросительный взгляд. — Ты ведь знаешь, что такие слова нельзя выудить из человека насильно. О любви не говорят по принуждению, и ты не сможешь силой заставить меня сказать об этом.
— Нет? — Он поднял ее на руки и направился в спальню — Посмотрим. Подозреваю, что мне все же удастся заставить тебя сделать это.
«Наверное, ему и правда это удастся», — подумала Илза, раскинувшись поверх его тела и все еще не в силах прийти в себя после занятий любовью. Она знала, что Дэрмот сделает, если она бросит ему вызов, и была рада, что хоть на этот раз он ее не удивил. В ее сердце все еще кипела обида, и Илза думала о том, что ей пришлось вытерпеть, прежде чем она услышит всего лишь три коротких слова. Но страсть развеяла ее. А еще страсть помогла ей освободиться от щитов, которыми она тщательно ограждала свое сердце в последнее время.
Дэрмот снял ее с себя и начал слезать с кровати, и Илза слабо запротестовала. Минуту спустя она уже заливалась стыдливым румянцем, когда Дэрмот смывал с нее и с себя напоминания об их страсти. Потом он снова лег в кровать и крепко обнял ее, и Илза охотно прижалась к нему всем телом. Положив голову ему на грудь, она начала лениво водить пальцем по тем местам, где под кожей и мускулами явственно проступали ребра.
— А когда ты начал подозревать, что любишь меня? — спросила она.
Дэрмот задумчиво гладил ее спину.
— Когда я стоял в том лесу, где мы впервые занимались любовью. Признаюсь, я не думал о любви, пока ты не сказала об этом. А теперь мне хочется слышать эти слова снова и снова. — Илза ущипнула его, и Дэрмот расплылся в довольной улыбке. — Я вспомнил лишь нашу страсть, а еще то чувство, покоя, мира и уверенности, которые я тогда ощущал.
— Покоя и мира? — Илза подумала, что, наверное, она сумела вернуть ему покой и мир, но быстро начала в этом сомневаться.
— Да, покоя и мира. В последний раз я себя чувствовал в безопасности очень, очень давно. Я отчаялся найти покой в объятиях женщины еще за год до того, как встретил тебя. Твои кузены были не правы, говоря о девице в трактире, — поспешно добавил он, пока она его не перебила. — Да, она мне призывно улыбалась, и я не знал, ответить ли мне на ее приглашение. Но заранее знал, что это будет просто очередная трата денег. По правде говоря, одной из причин, по которой я решил жениться на Маргарет, была та, что уже почти год я вел целомудренный образ жизни. И сам не мог понять почему. Думаю, какая-то часть меня хранила воспоминания о тебе. И в этом была моя беда. Я никак не мог расслабиться. А еще мне все время казалось, что жениться на Маргарет — это неправильно. И чем ближе подходил день свадьбы, тем сильнее становились мои сомнения. А потом мне начали сниться кошмары.
— Какие кошмары? — Илза нежно целовала его грудь.
— Мне каждую ночь снилось, что мне является алый эльф, окруженный полусотней огненных демонов.
Илза усмехнулась и легонько потерлась щекой о его грудь. Дэрмот улыбнулся.
— Значит, какая-то часть тебя помнила и меня, и мою семью. — Она прокладывала губами дорожку от его груди к животу.
— Да, и это было для меня настоящим испытанием.
— Прекрасно. — Она нежно покусывала мягкую кожу на его животе.
— Мне все время приходилось напоминать себе, что тебе нельзя доверять, что ты — единственный подозреваемый, какой у меня есть. Что в результате моей смерти выиграла бы только ты.
Она услышала в его голосе раскаяние.
— Мне не нравилось, что ты не доверяешь мне, и мне было очень больно, но… я тебя понимала.
— И приняла это.
— Да, я приняла это.
— Как приняла моих шестерых детей, хотя некоторые из них могут быть вовсе не от меня.
Продолжая ласкать его сильные бедра, Илза подняла на своего мужа глаза.
— Эти малыши — твои. Если они выросли из твоего семени, это не значит, что они должны выглядеть в точности как ты. Но многие очень похожи на тебя. У Оудо и Айвара — твои глаза. У Айви взгляд Макенроев, а у Эллис и Грегори волосы почти такие же, как у тебя. Но даже если не все они выросли из твоего семени, теперь все они — твои дети. Ты для них папа. Когда я говорила им, что семья — это не только кровные родственники, то ничуть не кривила душой. Люди могут быть родными как сердцем, так и душой или разумом.
— Они и правда считают меня отцом. — Эти последние слова прозвучали как сдавленный писк, потому что в этот момент игривые пальчики Илзы сомкнулись вокруг средоточия его мужской силы.
— Ну и как ощущение? — спросила она, поглаживая его мужское достоинство и одновременно целуя бедра.
— Мне хотелось бы большего…
Она с удовольствием подчинилась. Приятную прохладу ее пальцев сменил жаркий пыл ее губ и языка, и Дэрмот закрыл глаза, наслаждаясь ощущениями, которые она дарила ему. Но долго он не выдержал. Он подхватил ее под руки и нежно уложил на спину. Когда Илза увидела в его глазах такую знакомую ей страсть, глаза ее потемнели. Призвав на помощь всю свою волю, Дэрмот принялся не спеша ласкать свою жену, чтобы и она тоже почувствовала ту страсть, какую испытывал сейчас он.
Прошло много времени, прежде чем Дэрмот, стряхнув с себя расслабленную дремоту, которая всегда одолевала его после занятий любовью с Илзой, приподнялся на локте и посмотрел на свою жену. И улыбнулся. Волосы его жены растрепались, но все равно она была прекрасна с раскрасневшимися щеками и вспухшими от его поцелуев губами. Крепко поцеловав ее снова, он повалился на кровать и, уютно устроившись на боку, крепко прижал к себе Илзу и закрыл глаза. Наконец-то к нему вернулись покой, мир и тихая радость, и Дэрмот от души наслаждался этим.
Громкий стук пробудил Дэрмота ото сна, и после минутного замешательства он осознал, что кто-то ломится в дверь их уютного жилища.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107