По-видимому, Сигимор такой же крепкий, как и Коннор, подумал Дэрмот. А когда вспомнил, что этот человек стал лэрдом в свои двадцать с небольшим лет, да еще взял на свое попечение братьев и кучу кузенов — не считая одной сестрицы, — то решил, что эту крепость духа Сигимора вполне можно понять.
Сигимор, Тейт и Нэнти вместе с несколькими людьми из Клачтрома нашли его несостоявшихся убийц спустя два дня после нападения. После жестокой кровавой битвы двоим преступникам удалось выжить, и их отвезли в Клачтром. Пару дней они просидели в темнице, ожидая, пока Дэрмот оправится настолько, чтобы свершить над ними суд. Хотя эти люди мало что могли поведать лэрду, они сознались, что в нападении на Дэрмота в Мьюирлейдене также участвовали они. Но тот человек, который нанял их — тот, кто, пиная Дэрмота, с иронией говорил о том, что «лэрд валяется рожей в грязи», как припомнил сейчас Дэрмот, — всегда носил маску.
И он приговорил их к повешению. Вздохнув, Дэрмот сделал еще один большой глоток эля. Он понимал, что выбора у него нет. Эти люди уже дважды пытались его убить, Им было все равно, кто он или почему кто-то хочет его смерти. Главное для них были деньги. У таких людей руки залиты кровью невинных. Такие люди не изменятся оттого, что их поймают и поставят перед лицом их кровавых злодеяний. Дэрмот знал, что поступил правильно, что лэрд должен быть достаточно сильным, чтобы творить закон и следовать ему, но ему гораздо больше хотелось поразить своих врагов в честном бою.
— У тебя не было выбора, — как будто прочел его мысли Сигимор. — Они хотели убить тебя ради пары монет, которые тут же потратили бы на выпивку и шлюх.
— Я знаю. Но это прославит меня в глазах окружающих слабым глупцом, если уже не прославило. Однако я все равно считаю, что это зверский способ отправлять человека на смерть. Не думаю, что у нас в Дейлкладаче бывали такие случаи.
— Там царят мир и покой, да?
— Нет, нет, конечно! У нас были враги, но умерли они от меча или кинжала. А с некоторыми кланами — с Гауди и Далглишами — мы заключили перемирие. Думаю, что после многих лет вражды и междоусобиц люди все силы положили на то, чтобы просто выжить, и у них не было времени нарушать закон. Из Дейлкладача за много лет не украли ничего ценного.
— Что ж, теперь на твоих руках кровь людей. Я впервые столкнулся с этим, когда доне было двадцать два года. Мне пришлось вздернуть собственного кузена.
— Боже! Что же он натворил?
— Достаточно для того, чтобы повесить его дюжину раз кряду. Он никогда не поступал правильно. Его врожденную порочность мы спускали ему с рук слишком долго. Парень очень любил насиловать девушек. Мы пытались изгнать его с наших земель, но он сумел-таки проскользнуть в Дабейдленд и долгое время сидел тихо, так что мы даже не знали о его присутствии. И вот однажды он решил, что просто изнасиловать девку ему недостаточно. И он начал убивать бедняжек.
Он успел убить четырех девушек и собирался убить пятую, когда мы его поймали. Эти смерти лежат на моей совести, потому что это я принял решение изгнать его, и оно оказалось ошибочным, так как привело к столь роковым последствиям. Я не мог смириться с мыслью о том, что придется повесить своего кровного родственника. И из-за этой моей слабости четыре невинные девушки оказались в могиле. К тому же их смерть не была легкой. Когда мы наконец поймали его, сомнений у меня уже не было.
Несмотря на весь ужас этого рассказа, Дэрмот чуть не улыбнулся. Сигимор только что преподал ему очень хороший урок. Дэрмот подумал, что у Сигимора, наверное, в запасе штук двадцать таких историй, и все — правдивые и поучительные. Учитывая тот факт, что этому человеку было почти столько же лет, сколько ему теперь, Дэрмот подумал, что должен был бы рассердиться, но почему-то зла не испытывал. Возможно, ему уже начинают нравиться братья Илзы? Тоненький голосок в его голове предупреждал, чтобы он был осторожен, но постепенно голосок этот терял свою былую власть. Чем больше Дэрмот узнавал этих сильных людей и чем больше вспоминал о них то, что узнал еще год назад, тем сильнее убеждался, что они не могут иметь отношения ко всем этим дьявольским планам. Проблема была в другом — он не мог найти больше ни одного подозреваемого. К тому же Дэрмот все еще не вспомнил подробности их с Илзой отношений.
— Ты не думай, что сумасшествие у нас в крови, — продолжал тем временем Сигимор. — Мы внимательно наблюдали за остальными членами его семьи и не заметили ничего похожего. У него другая мать, не та, что у остальных кузенов, и мы решили, что дурная кровь могла передаться ему от нее. Эта женщина однажды попыталась убить кузнеца.
— И тетю Элизабет, — добавил Тейт. — Она бежала за ней по деревне, стараясь снести ей голову топором.
— Да, точно. Она утонула, когда попыталась напасть на бедного кузена Дэвида.
— Утонула? — потрясение спросил Дэрмот, не в силах вообразить себе ситуацию, при которой такое могло произойти.
— Да, — ответил Сигимор. — Она бежала за ним с ножом в руке, и он, чтобы спастись, сиганул в озеро. Она прыгнула за ним. Он-то плавать умел, а она — нет.
Дэрмот удивлялся, как можно рассказывать о столь трагических событиях в таком забавном, можно даже сказать, ироничном тоне.
— Да уж, очевидно, сумасшествие он унаследовал от матери. — Дэрмот вздохнул, его веселость как ветром сдуло. — Все, что нам удалось узнать об этом запутанном деле, так это то, что у меня действительно есть враг. Мужчина, который прячет свое лицо и платит бандитам, чтобы они убили меня. А еще он не всегда оказывается рядом, чтобы убедиться, что я действительно мертв.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107