Они вошли в зал, и при более ярком свете Гейблу стало ясно, что пройдет немало времени, прежде чем девушка оправится настолько, чтобы вразумительно отвечать на его вопросы.
Эйнсли слабо зашевелилась, пытаясь оторвать голову от плеча Гейбла. Яркий свет на мгновение ослепил ее, а в следующий момент она увидела Маргарет Фрейзер, стоявшую у входа в обеденный зал. Девушка дернулась так резко, что рыцарь чуть не уронил ее и был вынужден отпустить. Очутившись на полу, Эйнсли покачнулась, едва не потеряв равновесие. Гейбл бросился к ней, протягивая руки, но она отстранилась.
— Меня не так легко убить, как мою мать, — твердо произнесла девушка, глядя прямо в глаза леди Маргарет, которая была в таком бешенстве, что даже не пыталась скрыть своих чувств.
— Боюсь, что бедное дитя так настрадалось, что теперь находится в беспамятстве и бредит, — процедила Маргарет, бросая бегающий взгляд на Гейбла.
— Хватит притворяться, Маргарет! Ты пыталась убить меня, сбросив на голову булыжник, потом подослала своих людей, чтобы они меня прирезали. К чему ты собираешься прибегнуть в следующий раз — к яду? Теперь настала пора отвечать за свои преступления!
— Да она сумасшедшая! Вы только послушайте, что несет эта негодяйка!
Превозмогая боль, Эйнсли израненными пальцами отколола от плаща брошь Фрейзеров и швырнула под ноги сопернице:
— Узнаете эту вещь, миледи? Боюсь, что ваш не слишком умный кузен Ян потерял навсегда своего единственного друга!
— Ты посмела пролить кровь Фрейзеров? Так вот почему она лжет и изворачивается, милорд! — торжествующим тоном провозгласила леди Маргарет, обращаясь к Гейблу. — Просто хочет замести следы…
— Если бы я сейчас не была похожа на ледышку, я с радостью пролила бы еще больше крови, перерезав тебе глотку, — парировала Эйнсли, угрожающе подступая к Маргарет, но Гейбл сумел удержать ее. — Дай мне время, Гейбл, чтобы согреться, и я разделаюсь с этой змеей!
— Замолчи! — приказал он, окидывая холодным взглядом леди Маргарет, и, обращаясь к Джастису, попросил: — Побудь пока здесь. Я позабочусь об Эйнсли и тотчас же вернусь. Мне надо поговорить с Фрейзерами.
Удостоверившись, что Джастис и один из стражников препроводили Маргарет обратно в зал, Гейбл с Эйнсли на руках начал взбираться по лестнице.
— Мы искали тебя, но не нашли никаких следов.
— Видно, не то искали, — объяснила Эйнсли. — Вам следовало бы интересоваться не моими следами, а теми, что оставили ее кузен и его друг. Вот уж кто не умеет заметать следы!
Постепенно она начала отогреваться, сразу же почувствовав сильную боль во всем теле. Девушка коснулась пальцами рта и, отняв руку, увидела кровь.
— Такое чувство, что мои губы остались там, на снегу.
— Ну что ты, — попытался отшутиться Гейбл, хотя сердце переворачивалось у него в груди от жалкого вида Эйнсли. — Кое-что наверняка осталось…
Новый приступ боли заставил девушку поморщиться и застонать.
— Мне кажется, я истекаю кровью!
— Потерпи немного, дорогая. Ты просто начала согреваться, и кровь сильнее побежала по жилам.
— Вот уж не думала, что отогреваться будет так же мучительно, как и замерзать!
Оба замолчали. Вскоре Гейбл внес Эйнсли в спальню и осторожно опустил на кровать. С помощью горничной он снял промокшую одежду с девушки, выкупал ее и завернул в теплую накидку. Напоив Эйнсли подогретым медовым напитком, Гейбл уложил ее в постель и заботливо укрыл одеялом. Теперь, когда ее тело перестало болеть, а все царапины и ушибы были тщательно смазаны и перевязаны, Эйнсли почувствовала, что ее начинает клонить ко сну. На мгновение ей стало страшно: мысль о том, что заснуть — значит обречь себя на верную гибель, крепко засела у нее в мозгу.
— Значит, ты не пыталась бежать? — спросил Гейбл, который и так почти не сомневался в этом, но решил все же удостовериться.
Еле слышным шепотом, стараясь почти не разжимать кровоточащих губ, Эйнсли начала свою речь:
— Гейбл, я уже однажды говорила тебе, что мой отец ни за что не станет выкупать одного Рональда. Он считает его бесполезным, никчемным калекой. Когда его приставили ко мне в качестве няньки, это не было честью, как ты понимаешь. Значит, если Рональд не вернется в Кенгарвей со мной, он не вернется вообще. Оставив кузена здесь, я рискую никогда больше его не увидеть. Тебе ведь известно все это! Как же ты мог подумать, что я сбежала без Рональда?
— Мне самому это показалось странным.
— И тем не менее, обнаружив мое исчезновение, ты решил, что я сбежала, тем самым лишив тебя возможности получить выкуп и отличиться перед королем?
Насмешка, явно прозвучавшая в слабом голосе Эйнсли, заставила Гейбла покраснеть.
— Да нет… И все же кое-что в этом деле оставалось для меня неясным.
— Правда? Сочувствую! Ты ведь горел желанием разоблачить некий заговор, а когда узнал, что я сбежала, решил, что это и есть тот самый коварный план, который ты разнюхивал. Ну извини, что я тебе все испортила! — Эйнсли попыталась насмешливо улыбнуться, но боль в губах заставила ее застонать. Схватив Гейбла за руку, девушка продолжала: — Не обещаю, что не попытаюсь сбежать, но что не оставлю Рональда, это точно. Он, Страшила да Малкольм — вот моя семья. Постарайся хоть на минуту забыть, что я принадлежу к столь ненавистному тебе клану Макнейрнов, и оглянись вокруг, Гейбл де Амальвилль! Не я плету здесь интриги, неужели ты до сих пор этого не понял?
— Только теперь начинаю понимать, на что ты мне все время намекала…
— Ну да. Я чувствовала, что ты ни за что не поверишь, если Макнейрн станет обвинять Фрейзеров, и все же пыталась открыть тебе глаза. Дважды я чуть не поплатилась за это жизнью!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103