— При таких разрушениях даже те, кто не погиб от меча или огня, все равно обречены: когда разграблены или сожжены все запасы, зиму пережить невозможно. — Ида обернулась и увидела, что вслед за повозками, которые едут сзади, шагают пленные саксы. — Ты разговаривала с пленными?— Нет, но я заметила, что кое-кто из них ранен. — Внезапно лицо Мэй стало жестким. — Как мы можем быть близки с норманнами, если они причиняют такое зло нашему народу? Это позор!— Война есть война, Мэй. Любая деревня страдает, даже когда через нее проходит собственная армия. Вес солдаты одинаковы, независимо от того, под знаменами какого короля они сражаются. Только у одних больше милосердия, чем у других, вот и все. — Ида тронула сидящего впереди Иво за плечо: — Вы раскинете на ночь лагерь?— Да, — коротко ответил Иво. — Когда стемнеет, идти здесь опасно — кругом болота, — пояснил он. — Мы остановимся, чтобы переночевать и отдохнуть, и ты начнешь учить меня языку саксов. Я хочу разговаривать с Мэй.Ида в сомнении взглянула на физиономию Иво, отнюдь не внушающую надежду на его способности к языкам, но сочла за благо не высказывать своей точки зрения.— Мне кажется, будет лучше, если я научу Мэй разговаривать на твоем языке, — осторожно сказала Ида. — Мы много времени проводим вместе, и мне не составит труда давать ей уроки. А ты очень занят, прислуживая своему господину. Как ты считаешь? — с подчеркнутой вежливостью спросила она.— Должно быть, так и впрямь будет лучше, — почесав голову, задумчиво пробормотал Иво.Ида облегченно вздохнула. Ей очень хотелось научить норманнов языку саксов, чтобы как можно скорее сбылось пророчество Старой Эдит и не умерли бы саксонские традиции, однако видеть в числе своих учеников Иво ей совсем не улыбалось: тут требовалось адское терпение, коим она в данный момент похвастаться не могла. А вот когда закончится война… Ида поклялась себе, что приложит все усилия, дабы научить своему языку каждого норманна, даже Иво, если к тому времени он все еще будет проявлять к этому интерес. И если все они останутся в живых…Ида старалась не оборачиваться назад, но ее глаза поневоле постоянно обращались на сгорбленные фигуры пленных, которые с трудом брели за обозом по раскисшей от грязи дороге. На их бледных, изможденных лицах были видны усталость, страх и обреченность. Иду не удивило, что большую часть пленников составляли женщины. Потерянные, поникшие, в глазах застыло безысходное отчаяние и ужас, одежда разорвана… Несчастные явно стали жертвами насилия обезумевших от похоти солдат, многие из которых считали женщин частью военной добычи, коей они могут пользоваться в походе… Некоторые норманны вели за собой зажиточных пленников, очевидно, рассчитывая получить за них щедрый выкуп. «Глупцы, — подумала Ида, — ведь если вы потерпите поражение, то будете уничтожены, если же победите, страна так и так перейдет во владение Вильгельма и его окружения и саксы станут слишком бедны, чтобы собрать выкуп. Вильгельм сам будет одаривать вас землей и золотом. Нашем землей и нашим золотом…» Она в бессильном отчаянии сжала кулаки…Скоро повозка Иды миновала еще одну деревню, от которой остались лишь почерневшие кирпичные печи. Когда обоз наконец остановился на ночлег, девушка чувствовала себя крайне подавленной и совершенно разбитой. Мэй тоже выглядела очень хмурой и обессиленной; окинув стоянку безучастным взглядом, она присоединилась к Иде, которая молча начала помогать Иво готовить ужин. Вскоре они услышали бряцание оружия и тяжелые шаги. Ожидая увидеть Дрого, Ида быстро обернулась. Перед ней, широко расставив ноги и высокомерно подняв голову, стоял мрачного вида мужчина, сверля ее взглядом угрюмых темных глаз. Ида окаменела: на лице незнакомца ясно виден был шрам, похожий на полумесяц. Ги де Во! Это зловещее имя мелькнуло в голове Иды, прежде чем Иво произнес его, вежливо приветствуя норманна.— Которая из этих женщин шлюха Дрого? — властно спросил Ги, продолжая в упор смотреть на Иду.Помедлив, Иво указал на нее пальцем; сама Ида молчала, от ярости не в силах произнести ни слова. Внутри у нее все клокотало, но девушка твердила себе, что она всего лишь пленница и ей придется смирить свою гордость; выкажи она сейчас хоть малейшее проявление гнева, и это приведет к непредсказуемым последствиям — как для нее, так и для Дрого и его друзей.— Ты знаешь французский? — глухо спросил Ги, окинув ее оценивающим взглядом, как осматривают на базаре скот. Ида вонзила ногти себе в ладони, чтобы не взорваться.— Да, — с трудом выдавила она из себя.— Ты мне нужна, чтобы я мог поговорить с моими пленниками, — холодно произнес Ги и, бесцеремонно схватив ее за руку, потянул за собой.Его хватка была такой крепкой, что от боли на глазах у Иды выступили слезы; свободной рукой она поспешно смахнула их — не хватало еще, чтобы этот мерзавец заметил, что она плачет! Иво двинулся было за ней следом, но Ида кивком головы дала ему понять, что вес в порядке. Ги не потерпел бы присутствия при беседе слуги, тем более слуги Дрого, и вмешательство Иво могло бы ему дорого обойтись. Так что пусть уж лучше он останется возле их повозки. К тому же ей самой хотелось поговорить с пленными. Даже если она ничем не сможет им помочь или как-то поддержать, ей хотя бы станет известно, что произошло в их деревне.Ги подвел Иду к двум испуганным женщинам и мальчику примерно четырнадцати лет.Лица их были покрыты синяками и ссадинами; старшая из женщин сидела на земле, обнимая двух своих малышей.— Скажи им, что они должны мне служить, — высокомерно произнес Ги. — Готовить мне еду, чистить, стирать и чинить одежду — короче, делать все, что обычно делают слуги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88