— Я прекрасно понимаю, что заставляет тебя так поступать, и вовсе не осуждаю. Как можно осуждать человека, который хочет помочь другим?«И как такой человек может быть настолько безрассуден, что подвергает риску данный ему благословенный дар», — мелькнуло в голове у Иды.— Даю слово, что больше подобное не повторится, — твердо сказала она.«Надеюсь, ты наконец выполнишь свое обещание», — подумал Дрого и улыбнулся. Ему совсем не хотелось привязывать Иду к повозке да и вообще в чем-то ограничивать, однако теперь, когда у нее появился такой враг, как Ги, опасность возросла во сто крат и иного средства защитить девушку Дрого не видел. Но раз она даст слово… Что ж, поживем — увидим, решил он.— А теперь отдыхай, — ласково сказал Дрого, укладывая Иду на овечью шкуру. — У тебя легкие раны, но нужно дать им время затянуться. К тому же ты наверняка скоро почувствуешь, что у тебя болит все тело. После всего, что ты перенесла, это вполне естественно. — Он укрыл ее одеялом.— Уже почувствовала, — грустно улыбнувшись, ответила Ида. — Наверное, Ги никогда не забудет, что я его так унизила.— Это уж точно.— Похоже, что бы я ни сделала, я причиняю тебе одни неприятности.— Ну, нет, — возразил Дрого. — Бывают и приятные моменты. — Он поцеловал ее в щеку. — Спи.— Хорошо. Но потом мне нужно будет посмотреть, не требуется ли помочь кому-нибудь из раненых.— Ночью тебя не выпустит из лагеря охрана. А тем, кто в лагере, тебе помогать ни к чему — пусть помучаются от ран, которые они получили, устроив побоище в деревне.— Церковь говорит, что мы должны прощать, — улыбнулась она.— Простишь их завтра. Ни к чему, чтобы твое умение лечить стало предметом лишних пересудов, об этом и так уже знают слишком многие. Успокойся, у тебя еще будет сколько угодно возможностей продемонстрировать свое всепрощение.Ида закрыла глаза. Дрого задумчиво смотрел на пляшущие в очаге языки пламени. С его плеч словно упал тяжкий груз — похоже, Ида говорила искренне, что больше не станет уходить из лагеря без чьего-либо сопровождения. Раньше он этой искренности не чувствовал…Удостоверившись, что Ида спокойно уснула и раны ее не беспокоят, Дрого, стараясь не шуметь, вышел из палатки. Первые, кого он увидел, были дети, которых они привезли с собой в лагерь. Они сидели на земле возле костра, жадно поедая тушеное мясо, приготовленное им Мэй. Одинаковые белокурые головки, бледные перемазанные мордашки, в глазах — голодный блеск и боязнь, что еду могут отнять… На миг сердце его дрогнуло от жалости — уж очень плачевное зрелище являли собой эти ребятишки, но тотчас он подумал, что в походе они будут большой обузой.— Еще несколько голодных ртов, — недовольно буркнул Серл, подходя к Дрого.— Ты словно читаешь мои мысли, — сказал Дрого и возвел глаза к небу. — Один Бог знает, сколько у нас будет детей, пока мы дойдем до Лондона!— Может, стоит найти какой-нибудь монастырь, где мы смогли бы их оставить?— Женский монастырь не возьмет мальчиков, мужской — девочку, а разлучать братьев и сестру мы не вправе. Это жестоко!— Значит, они найдут свою семью здесь. Во всяком случае, я на это надеюсь.— Ты имеешь в виду Мэй и Иво? Да, — задумчиво произнес Дрого, — они любят детей. Когда я получу землю, я подарю им большой дом.К ним подбежали собаки Иды, и Серл нагнулся, чтобы погладить их.— Как себя чувствует Ида? — спросил он.— Думаю, она скоро поправится. Раны в общем-то пустяковые.— Представляю, как Ги ее возненавидел! Дрого многозначительно кивнул:— Полагаю, даже больше, чем меня. — Он коротко рассказал о происшедшей стычке. — Ида унизила Ги в глазах его воинов. Вполне вероятно, что кое-кто из них больше не захочет служить под его началом. А у Ги и так совсем маленький отряд.— К тому же и дядя непрестанно будет напоминать ему о пережитом унижении, — добавил Серл. — Хоть мессир Бергерон и вмешался, остановив этот поединок, но он недолюбливает своего племянника, и у него очень острый язык.— Так что теперь мне придется следить, чтобы Ги не нанес удар в спину не только мне, но и ей.— Предупреди ее, чтобы была осторожна. Если она станет все время появляться там, где происходят какие-нибудь несчастья, не один человек спросит себя; а каким образом она об этом узнает? Не с помощью ли темных сил? И тогда…— Пожалуй. Дознайся Ги, что она слышит голоса, Иде, а заодно и мне, придется несладко. Уж он сумеет использовать этот факт с присущей ему мерзкой изобретательностью.— А она слышит голоса? — изумился Серл.— Так она говорит. Она обладает способностью слышать в своей голове чужие крики о помощи. Даже на большом расстоянии.— А я думал, что у нее какие-то видения.— Да, бывают и видения, хотя я знаю только об одном — когда она предупредила меня о Ги. — Дрого повернулся к костру, вокруг которого собрались его воины, и шутливо ткнул Серла в бок: — Думаю, нам нужно немедленно пойти и поесть, прежде чем Мэй скормит своим подопечным весь наш провиант.… — Что с детьми? — спросила Ида, как только Дрого вошел в палатку.Уже несколько часов она лежала неподвижно, прислушиваясь к боли, которая терзала ее тело. Временами боль стихала, но потом возникала вновь, доставляя мучительное страдание. Ее одиночество немного скрасили короткий визит Мэй и посещение Годвина, который незаметно выбрался из лагеря Ги, чтобы удостовериться, что с Идой все в порядке. Один раз она рискнула встать на ноги, но этот опыт отозвался болью буквально в каждой клеточке, и Ида снова распласталась на постели и замерла, тоскливо уставившись в потолок.— Не волнуйся. Они сытно поели и немного успокоились, — ответил Дрого, садясь рядом с ней и протягивая бурдюк с вином.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88