— крикнула она.
— Конечно, а я ей немного помогу. Главное — понадежнее привяжи веревку к седлу.
От того, как он подчеркнул слово «понадежнее», у Эллы холодок пробежал по спине. Она не имела ни малейшего представления, как вяжутся узлы, какие узлы самые крепкие, а какие легко развязываются. Харриган был крупным мужчиной, и веревка натянется очень сильно. Пытаясь вспомнить то немногое, чему она успела научиться на ранчо у Луизы, девушка привязала веревку к седлу, подошла к краю пропасти и снова посмотрела вниз, на Харригана:
— Что мне нужно сделать, чтобы она тебя вытащила?
— Просто медленно веди ее вперед.
Элла кивнула и вернулась к лошади. Взяв ее под уздцы, она осторожно, дюйм за дюймом, начала тянуть животное за собой. В тишине было отчетливо слышно, как сапоги Харригана царапаются о скалу. Он карабкался вверх, и Элле ужасно хотелось посмотреть, как он там, но она боялась оставить лошадь. Одно неверное движение, и Харриган навсегда останется на дне пропасти. Наконец его голова появилась над краем обрыва, и Элла перевела дух.
Оказавшись на тропе, Харриган обессиленно прислонился к скале и закрыл глаза. Он никогда не думал, что способен так испугаться. Это был самый настоящий дикий, животный страх. Его спасло чудо, и он горячо возблагодарил за это Господа. Услышав шуршание юбок, он открыл глаза и увидел, что Элла присаживается рядом с ним.
— Ну что ж, это происшествие отняло у меня лет десять жизни. — С этими словами он взял девушку за руку и с чувством пожал.
— Ты обязан мне жизнью, — спокойно сказала Элла и слегка улыбнулась, увидев недовольное выражение его лица.
— Могу поспорить, что угадаю, какую награду ты за это потребуешь.
— Дай мне свободу. Скажи Гарольду, что у тебя ничего не вышло. Черт возьми, скажи ему наконец, что я умерла! Мне станет намного легче жить.
— Ты в этом уверена? — Харриган не спеша поднялся, радуясь тому, что близится конец дороги. Честно говоря, при мысли о том, что им снова придется пробираться по узкому карнизу над бездной, у него начинало сосать под ложечкой.
— Да. Тогда он перестанет меня преследовать.
— Но ему достанутся все твои деньги.
— Это правда. Но знаешь, я предпочитаю жить в бедности, чем разбогатеть на короткое время, а потом быстренько отдать Богу душу.
— Как бы мне ни хотелось сполна отплатить тебе за доброту, выполнить твою просьбу я не могу, — ответил Харриган, взял лошадь за повод и двинулся вперед.
Элла торопливо схватила под уздцы спою кобылу. Этот ирландец совершенно невозможен, решила она, и двинулась следом за Харриганом. Любой человек на его месте не задумываясь выполнил бы ее просьбу. Харриган же упрямо продолжал выполнять свои обязательства перед Гарольдом, не считаясь с ее желаниями.
— Ума не приложу, как тебе удастся уснуть сегодня ночью, — проворчала Элла, когда узкая каменная лента дороги наконец осталась позади и они сели верхом на лошадей.
Харриган тоже не мог себе этого представить. Однако к концу дня он понял, что даже чувство вины перед Эллой и ломота но всем теле не помешают ему уснуть.
С каждым разом ему все труднее было убеждать себя а том, что он поступает правильно. После всех рассказов Эллы о кровожадных замыслах ее дяди совесть его не была спокойна. Но даже если он ей поверит, это мало что изменит. Она спасла ему жизнь и попросила всего лишь избавить от встречи с Гарольдом, которого ненавидела и боялась. Это было такой малостью по сравнению со спасенной жизнью, а он хладнокровно отказал ей. Харриган никогда не был так противен самому себе, как сейчас.
К его великому облегчению, Элла больше ничего не стала говорить. Снова вступать в спор ему не хотелось, так и остатки уверенности потерять недолго. Его переполняло такое отвращение к себе, что он сорвался бы после первых же слов. Харриган вдруг понял, что отчаянно надеется на то, что взбешенная Элла будет упорно молчать до самой Филадельфии.
День только начал клониться к вечеру, а Харриган уже приглядел место для ночевки. Недавнее происшествие на перевале отняло у них остатки сил. У Эллы был такой вид, будто она сейчас заснет прямо в седле.
Харриган все еще не избавился от ощущения леденящего ужаса, который охватил его, когда он сорвался в пропасть. Ему нужно было отдохнуть, чтобы забыть об этом кошмаре прежде, чем Элла заметит его состояние. Харриган знал, что в страхе смерти нет ничего постыдного, но именно перед Эллой ему не хотелось выглядеть слабым. До последнего времени он всячески подчеркивал уверенность в своих силах, и теперь проявленная слабость страшно угнетала и раздражала его.
— Пожалуй, тут мы и заночуем, — объявил Харриган, сворачивая с тропы к небольшой затененной прогалине.
— До вечера вроде еще далеко? — осведомилась Элла и тут же обругала себя за необдуманные слова, с трепетом ожидая, что ирландец почувствует скрытую издевку и в пику ей двинется дальше. Она была на пределе и мечтала об отдыхе.
— Ты же сейчас заснешь прямо в седле.
— Я и вправду немного устала.
Когда они остановились и начали расседлывать лошадей, Элла стала мысленно укорять себя. Что за глупая гордость! Конечно, она на ногах не стоит от усталости. Что мешало ей признаться в этом? Элла подумала, что действительно во многом ведет себя как ее тетя. Луиза всегда хотела казаться несгибаемой или по крайней мере старалась ни в чем не уступать мужчинам.
Стреножив свою кобылу, девушка уселась перед костром, который разжигал Харриган, стараясь не показывать, как же все-таки она устала. Не успели они приняться за еду, как он отложил ложку и поднялся на ноги. Элла хмуро посмотрела на него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96