Джеймс чувствовал, что еще чуть-чуть – и он одолеет Маккея. Необходимость бежать и скрываться сейчас – всего лишь короткая остановка на пути к успеху. Скоро он отвоюет все, что у него отняли. Джеймс отдавал себе отчет в том, что, если он утратит веру, его битва будет проиграна.
Наполнив бурдюк водой, Джеймс услышал, как у него за спиной хрустнула ветка. Он резко оглянулся, мгновенно выхватив кинжал, а затем вздохнул с облегчением. В нескольких футах от него стояла Аннора в одном нижнем белье и смотрела на него широко раскрытыми от испуга глазами. Продолжая с опаской смотреть на него, она подошла к берегу ручья, чтобы умыться.
– Ты нагнала на меня страху, моя милая. Сама понимаешь – здесь враги могут поджидать нас под каждым кустом, а ты подкралась так незаметно, – оправдывался он, кладя свой кинжал в ножны. – Я не хотел тебя напугать.
– Извини, наверное, мне нужно время, чтобы свыкнуться с мыслью, что мы – беглецы, которых все разыскивают. – Она вытерла лицо и руки о подол своей сорочки. – Я вовсе не думала подкрадываться – просто шла. Скорее не шла, а тащилась и топала, как медведь. Я до сих пор еще не проснулась.
– Ну, наверное, я просто задумался и не слышал твоих шагов. А в нашем положении такая небрежность и рассеянность непростительны. Наверное, пока я жил в Данкрейге, я утратил часть навыков, которые приобрел, годами скрываясь от людей. А как Мегги?
– Она спит. И принимая во внимание, что сейчас раннее утро, она проспит еще долго. Ночь ведь выдалась для нее неспокойной, не правда ли? – Аннора вдруг улыбнулась. – Малышка Мегги любит поспать. Ее из пушки не разбудишь. Удивляюсь, как удалось ее разбудить вчера ночью. Если каким-то чудом она проснется до того, как я вернусь, она подождет или позовет меня.
– Хорошо. Я не хочу, чтобы она проснулась одна в незнакомом доме и испугалась.
– Я до сих пор не могу поверить в то, что с нами случилось вчера. Мы были так близки к тому, чтобы узнать правду, освободить тебя от ложных обвинений. Вернуть тебе доброе имя и все, что принадлежит тебе по закону. И все из-за чего? Из-за того, что какая-то распутная служанка не смогла смириться с фактом, что ей отказали. Надеюсь, что она до сих пор привязана к кровати.
Джеймс улыбнулся и обнял Аннору. Надо же! После всего, что ей пришлось перенести вчера, когда Эган пытался ее изнасиловать, ее возмущает не бесстыдное поведение Эгана, а то, что Маб приставала к Джеймсу. Он боялся, что все больше и больше смиряется с жизнью изгнанника и беглеца. То, как Аннора негодовала из-за того, что кто-то смеет докучать Джеймсу, напомнило ему о том, что это нечестно, несправедливо и что он заслуживает большего. Он достоин лучшей доли, а ради этого стоит предпринять усилия, чтобы не перейти черту, отделяющую человека, объявленного вне закона, от самого настоящего преступника. Ведь эта грань такая призрачная. И Джеймс знал, что, вернувшись в Данкрейг, он был близок к тому, чтобы переступить ее.
– По правде говоря, я даже рад, что вчера вечером Маб еще раз попыталась меня соблазнить, – сказал Джеймс, желая поддразнить Аннору. Увидев, как она кривит губы, он поцеловал ее, весьма довольный тем, что ему удалось вызвать в ней ревность. – Иначе я бы не смог спасти тебя от Эгана. – Джеймс осторожно потрогал синяк на щеке у Анноры. – Больно?
– Нет, ничего страшного. Единственное, что меня тревожит, – это то, что тебе снова пришлось бежать из Данкрейга – на этот раз со мной и Мегги. Может быть, нам с ней лучше вернуться в Данкрейг? Или, может, мы с ней останемся прямо здесь?
– Нет, это не слишком хорошая идея, любимая. Я едва спас тебя от Эгана. В другой раз я могу не успеть. Я не могу и не хочу оставлять тебя там, где он может тебя найти.
– А как же сэр Иннес и твой брат? – спросила Аннора.
– Они вскоре узнают о том, что со мной произошло, что мне пришлось посреди ночи бежать из Данкрейга. Я говорил Большой Марте, чтобы она в случае необходимости разыскала их в гостинице. Как только выяснится, что мы втроем пропали, она сообщит им обо всем, что ей известно, обо всем, что она видела и что ей удалось подслушать. Очень хорошо, что пока за нами нет погони.
Аннора кивнула. Она собиралась что-то сказать, но в этот момент услышала, как ее зовет Мегги, и побежала к хижине.
– Мне нужно осмотреть окрестности, – крикнул ей вслед Джеймс. – Не уходите с Мегги далеко от дома.
Джеймс сообразил, что, поднимая крик в лесу, они подвергают себя опасности. Им следует вести себя как можно тише и незаметнее. Джеймс отметил про себя, что позже, когда он вернется в лачугу, нужно будет поговорить с Мегги и Аннорой о том, что нельзя вести себя шумно и кричать.
Хотя он до конца не отдавал себе отчета в том, что именно влекло его в ту сторону, куда он направился, Джеймс решил действовать по наитию. Наверняка к сегодняшнему моменту Маб или Эгана уже успели обнаружить, и нельзя терять ни минуты. Но в клане его приемной семьи было принято доверяться неосознанным порывам и внутреннему голосу. Он углубился в чащу, продолжая спорить с самим собой. Джеймс старался убедить себя, что он – не родственник по крови своим братьям, а это значит, что вряд ли он обладает даром, которым владеют многие из их клана. Однако несомненно то, что за годы изгнания его инстинкты, направленные на выживание, обострились. И сейчас они вели его вперед и вперед, в чащу леса, словно Джеймс знал, что там сможет найти что-то, достойное его интереса. Джеймс молился лишь о том, чтобы это не было погоней.
Как раз в тот момент, когда Джеймс, раздосадованный тем, что напрасно потратил время, собирался повернуть назад, он услышал чьи-то голоса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82