Она выключила свет и бегом поднялась наверх, чтобы взглянуть на своего незадачливого любовника. Тот беспробудно спал. Правда, храп стал чуть тише.
Чемоданы весили фунтов по тридцать каждый, и руки Тэмми ныли от напряжения, когда она ввалилась в гостиничный номер 188. А ведь это только первый рейс из шестидесяти. Нет, она не выдержит. Эбби из Джорджтауна не вернулась, поэтому Тэмми пришлось самой аккуратно выложить содержимое чемоданов на постель. Сделав глоток кока-колы, она подхватила опустевшие емкости и вышла в ночь. Назад, в бунгало. Вторая полка была точным повторением первой. Тэмми по порядку уложила папки, застегнула молнии. Она была вся в поту, ей не хватало дыхания. Сколько ей осталось еще? Почему не четыре ходки? Не две, не одна? Метнулась наверх – он так и не пошевелился за ее отсутствие.
Машина тихо урчала и пощелкивала, когда она вернулась в гостиницу. Эбби уже почти справилась с первой порцией и была готова приступить к следующей.
– Сделала ключи? – спросила ее Тэмми.
– Да, без проблем. Как там твой мужчина?
– Если бы эта штука была выключена, ты бы услышала его храп.
Тэмми быстренько выложила папки. Схватив влажное полотенце, вытерла им лицо и отправилась в обратный путь.
Эбби закончила с документами из кейсов и приступила к папкам со стеллажей. Она уже достаточно освоилась с машиной и через полчаса двигалась со сноровкой опытного клерка. Она разброшюровывала папки, загружала документы, сброшюровывала их вновь, а машина в это время без устали выдавала лист за листом, автоматически скрепляла их и выплевывала на пол.
Из третьего рейса Тэмми вернулась совершенно без сил, с кончика носа капал пот.
– Третья полка, – доложила она. – Этот продолжает храпеть.
Расстегнув молнии, она выгрузила принесенное. Едва переводя дыхание, уложила уже отработанные папки в чемоданы. Весь остаток ночи ей придется только этим и заниматься: бегать, нагружать и выгружать.
В полночь “Босоногие” спели свою последнюю песню, и на “Пальмы” опустилась ночная тишина. За стенами их номера тихое жужжание машины было совершенно неслышным. Дверь закрыта на замок, шторы опущены до самого пола, свет выключен, за исключением небольшой лампы у кровати. Некому было обратить внимание на падавшую от усталости даму, насквозь мокрую от пота, бегавшую с одними и теми же чемоданами туда-сюда.
После полуночи они уже не разговаривали. Они были измождены, слишком заняты, их переполнял страх. Да и говорить, собственно, было не о чем, разве что Тэмми докладывала иногда о состоянии спящего. Эйвери был неподвижен до часу ночи, когда он совершенно бессознательно перевернулся на живот, а минут через двадцать опять перевернулся на спину. Тэмми заглядывала к нему каждый раз и все время спрашивала себя, что она будет делать, если он вдруг раскроет глаза и очнется. В кармашке ее шортов был маленький баллончик с газом – так, на всякий случай, если придется спасаться бегством. Этот вопрос они с Митчем в деталях как-то не обсуждали. Главное, сказал тогда Митч, это не допустить, чтобы он вошел в гостиничный номер. Угости его струёй газа в лицо и беги со всех ног с криком “Насильник!” – вот что сказал тогда Митч.
Но где-то после двадцать пятой ходки Тэмми вдруг почувствовала уверенность в том, что пробуждение Эйвери – вопрос всего одного-двух часов. Мало того, что она носилась туда-сюда, как нагруженный мул, ей приходилось еще каждый раз взбираться наверх – а это четырнадцать ступенек, – чтобы проверить, все ли в порядке с неудавшимся Казановой. Но усталость брала свое – она решила проверять его через раз. Затем – каждую третью ходку.
Около двух ночи, потратив почти половину имевшегося в их распоряжении времени, они сняли копии с папок, размещавшихся на пяти стеллажах. У них уже получилось более четырех тысяч листов, и вся кровать была уложена аккуратными пачками документов. Копии лежали и на полу возле стены: семь аккуратных столбиков высотой чуть ли не до пояса.
Они позволили себе пятнадцать минут отдыха.
В половине шестого к восточной части небосклона показались первые признаки зари, и они забыли об отдыхе. Эбби ускорила все свои манипуляции и молилась только о том, чтобы машина не загорелась от перенапряжения. Тэмми помассировала коленные суставы и вновь отправилась назад, в бунгало. Это был рейс номер пятьдесят один или пятьдесят два – она уже потеряла счет. Нужен небольшой перерыв. Вдруг Эйвери уже ждет ее?
Она открыла дверь и направилась в кладовую. Так же, как обычно, поставила чемоданы на пол и быстро поднялась по лестнице в спальню. На пороге она в ужасе остановилась. Эйвери сидел на краю постели лицом к балкону. Видимо, он услышал, как она поднималась, голова его медленно повернулась к ней. Глаза его опухли и блестели, он грозно посмотрел на нее.
Инстинкт подсказал ей, что делать. Быстрым движением она расстегнула шорты, и они упали к ее ногам.
– Эй, малыш! – сказала она, надеясь, что дыхание ее уже вошло в норму, довольно развязным голосом. Подошла к нему вплотную. – По-моему, ты рановато подхватился. Давай-ка еще поспим.
Взгляд его вновь обратился к окну. Он не проронил ни слова. Усевшись рядом, она положила свою ладонь на его бедро, ласково повела пальцами. Он не пошевелился.
– Ты проснулся? – спросила она Эйвери. Никакого ответа.
– Эйвери, детка, ответь же. Ну давай еще поспим. На улице еще темно.
Он боком упал в постель, уткнувшись лицом в подушку, что-то хрюкнул. Не сказал – он и не пытался ничего сказать, а лишь хрюкнул. Потом глаза его закрылись вновь. Тэмми подняла на постель его ноги, накрыла Эйвери простыней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123