Но они к этому стремились. Во время чтения завещания они почувствовали, что между ними существует связь, несмотря на то что матери Оливии и Айви настаивали на том, чтобы их дочери получили львиную долю наследства. Как только работа Айви перестанет быть такой напряженной, а Аманда вернется домой после медового месяца, Оливия попробует устроить встречу с ними.
«Если я доживу до этого момента», – подумала она. Дверь в зал неожиданно захлопнулась.
Оливия поспешила к ней и нажала на ручку, но безрезультатно: дверь кто-то запер.
Оливия стала колотить в дверь руками и звать на помощь.
Прошло пятнадцать минут, прежде чем Перл открыла ей дверь.
– Как вы умудрились запереть себя? – спросила она. – Впрочем, не важно. Я вечно задаю глупые вопросы. Надеюсь, вы пришли, чтобы сказать, что согласны стать координатором конкурса!
– Я бы с удовольствием приняла это предложение, – призналась Оливия, когда они шли по коридору к офису Перл. – Но мне следует уведомить вас о серьезном конфликте интересов.
Глаза Перл расширились.
– Конфликт интересов? Что же это может быть? Не можете же вы быть родственницей одной из конкурсанток? Чья-нибудь тетя или двоюродная сестра?
– Вообще-то, – сказала Оливия, – я мать одной из конкурсанток.
Перл замерла на месте.
– Мать, – повторила она. – Чья?
– Кайлы Арчер.
– Понятно, – сказала Перл, – в конце концов, она единственная девочка в городе, которая росла без матери. – Она помедлила и затем прикусила губу. – Вы были за границей или?..
Оливия покачала головой.
– По правде сказать, Перл, – начала она, сочтя ужасную правду лучшим объяснением, – я родила Кайлу, когда мне было шестнадцать. Отец отослал меня в дом для беременных подростков и подготовил все необходимое для усыновления. Только он не стал его устраивать. Мне же сказали, что девочка родилась мертвой. Только это не так.
Перл открыла рот:
– Не понимаю…
– Отец специально все подстроил, – объяснила Оливия. – Не знаю только зачем.
«Потому что если бы Кайлу усыновили, то ты не нашла бы ее, пока ей не исполнилось восемнадцать, а может быть, и вообще никогда».
Оливия замерла. Эта мысль появилась внезапно, словно ниоткуда, но это было единственным разумным объяснением. Если таков и был план отца, то это придавало ему йоту благородства. Она предпочитала эту йоту подозрению, что ее отец был мерзавцем.
– Так что вы сами видите, Перл, – продолжила Оливия, – что теперь, когда у меня появился такой конфликт интересов, вы вряд ли захотите, чтобы я координировала конкурс. Остальные конкурсантки и их матери могут считать, что это дает Кайле несправедливое преимущество.
– В этом можно не сомневаться, – согласилась Перл. – Боже, что же делать, что же делать? Я ни в коем случае не хочу терять такого координатора, как вы, с вашим-то опытом в качестве редактора «Глянца» и победительницы конкурса. Давайте соберем всех конкурсанток и их попечителей и обсудим ситуацию с ними. Возможно, они согласятся на то, чтобы назначить вам в помощники нейтрального человека, который следил бы за тем, чтобы все было в порядке и чтобы вы не сообщали Кайле что-то, чего не говорите другим девочкам.
– Вы думаете, это всех устроит? – удивленно спросила Оливия.
– Конкурс «Истинная красота» – это не «Мисс Мэн» для подростков, – прошептала Перл. – Девочки, участвующие в этом конкурсе, более мотивированы, чем участницы конкурсов красоты, где, надо сказать, всякое бывает.
Оливия улыбнулась:
– Понимаю.
– Что ж, в таком случае мне лучше садиться на телефон, – вздохнула Перл. – Я позвоню вам, когда договорюсь о встрече. Думаю, завтра вечером в шесть в зале.
– Мне подходит, – сказала Оливия.
Когда она подъехала к дому Зака, чтобы сводить Кайлу куда-нибудь позавтракать, машина Марни уже стояла у дома. Оливия резко затормозила. «Может, следует вернуться позже?» – подумала она.
Но Кайла уже заметила ее в окно. Девочка улыбнулась и помахала ей. Оливия помахала в ответ.
«Слава Богу, – подумала она. – Сегодня все начинается неплохо».
Она позвонила, и дверь ей открыла Марни.
– Оливия! – воскликнула она. – Что вы опять здесь делаете? – Оливия не могла не отметить ударение на слове «опять». В глазах Марни читалась готовность к битве, и Оливия не могла ее винить.
– Зак как раз одевается, – быстро добавила Марни. Затем хихикнула и застегнула верхнюю пуговицу на блузке. – Ой.
«Я помешала им заниматься любовью или Марни просто пытается защитить то, что принадлежит ей?» – подумала Оливия.
– Мамочка, ты ни за что не догадаешься… – прокричала какая-то девочка, сбегая вниз по лестнице.
«У Марни грязь на каблуках, – заметила Оливия, когда та обернулась. – Это она бродила вчера вокруг дома Зака?»
– Познакомьтесь, моя дочь, Брианна, – сказала Марни, обнимая хорошенькую темноволосую девочку.
Оливия улыбнулась:
– Очень приятно, Брианна.
– У вас точь-в-точь такие же волосы, как у Кайлы, – сказала Брианна. – Правда, мама? – добавила она, обращаясь к Марни.
– Знаешь, Бри, а ты права. У них действительно волосы очень похожи.
Брианна вытаращилась на Оливию:
– О Господи, вы, должно быть… мама Кайлы! – Она повернулась к Марни: – Мама, это и есть тот большой секрет, что рассказала мне Кайла. Я просто не могу в это поверить.
– Это правда, – подтвердила Оливия. – Я мама Кайлы.
Марни это не понравилось. Очевидно, Зак еще не рассказал ей о том, что Оливия – мать Кайлы.
– Брианна, почему бы тебе не подняться на минутку в комнату Кайлы, а мы с Оливией познакомимся поближе.
– Хорошо, – сказала Брианна и пошла наверх. Марни вновь повернулась к Оливии, она почти не скрывала свой гнев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72